Попав под очарование идей Темного Лорда на старших курсах, Беллатриса рано примкнула к Пожирателям. В том, кого многие подобострастно называют Повелителем, она нашла семью. Не родительскую фигуру, не мужчину — семью в особенном понимании, заслонившую для нее многие важные выборы, которые человеку обычно приходится сделать в жизни. Поэтому Беллатриса так и не повзрослела, ее мир остался черно-белым, игрушечным, не сложным.
Даже отправляясь на задание с боевой группой Пожирателей, она сохраняла достаточную наивность, чтобы не понимать: многим соратникам лучше умереть, прикрывая ее в бою, чем вернуться с трупом на руках, и пережить жестокое наказание. Пока она верила, что сама отвечает за собственную жизнь, ценные боевые единицы калечились по ее вине. Ту же непроницательность Беллатриса проявляла, влезая в любое дело, порученное не ей, внося туда спешку, категоричность, страх.
Ее мнение никогда не расходилось с мнением Темного Лорда, и она обманывалась, полагая, что все, кто стоит у ее плеча, тоже бесконечно солидарны с Повелителем. Она требовала полного разделения его взглядов и от родных; со всей суровой непримиримостью, на которую только способна молодая девушка.
И все же, в отличие от того, кто расколол свою душу на части, она была способна на любовь, привязанность, благодарность — в этом состояла ее слабость. Иногда она была милосердна. Не способная делать что-то наполовину, Беллатриса и в лучших движениях сердца всегда шла до конца.
Именно умение идти до конца, вероятно, когда-то и выделило ее среди молодых приспешников. Возможно, Темный Лорд решил, что в этом она похожа на решительного амбициозного Тома Реддла, возможно, полагал, что она сможет научить нехитрому искусству фанатично переть напролом своих товарищей. Однако, возведя в крайнюю степень полезные для дела стороны ее характера, он не получил лидера. Он получил одиночку, пускай и смотревшую с ним в одну сторону, но совсем другими глазами. Выбиравшую иные методы и средства, никогда не движимую чувством того подобострастного преклонения и трепета, которое он внушал другим. Беллатриса из раза в раз оставалась на его стороне лишь по прихоти изменчивого человеческого сердца — опасность, которую не смог оценить тот, кто уже отдал свое темной магии.