THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
Волан-де-Морт — это моё прошлое, настоящее и будущее.
Tom Riddle // Том Реддл
tom hughes

---

Том Реддл – мальчик, рожденный без любви. Мальчик, в чьем сердце с самого детства сияла глубокая черная дыра. Оставленный на пороге сиротского приюта. Брошенный всеми. Никому не нужный. Особенный мальчик, в чьих жилах течет кровь одного из основателей школы чародейства и волшебства Хогвартс. Мальчик, которому в будущем суждено стать талантливым волшебником и держать в страхе все магическое сообщество.
Его ждало великое будущее. Но перед этим ему необходимо было пройти трудный путь.
Он всегда был один. Держался обособленно, не старался сблизиться с другими детьми. Ему никто был не нужен. Чувства? Они делают человека слабее. Наверное, именно потому что он – сильный, поэтому он и не чувствует ничего, кроме глубокой обиды и злобы на собственных родителей. На отца за то, что тот отказался от него еще даже до его рождения. На мать за то, что та была слабой и глупой женщиной из-за своей слепой любви.
Он с самых юных лет умел делать необычные вещи, за что другие дети его боялись, сторонились, недолюбливали. Но ему было все равно. Кому какое дело, что о тебе думают другие, когда ты умеешь делать что-то неестественное. Кому какое дело до других, когда от одного лишь твоего взгляда вещь могут перемещаться по комнате, а от одной лишь твоей мысли животные, без должной дрессировки, подчиняются твоей воле.
А потом все изменилось. К нему пришел таинственный человек, рассказал ему о магии и забрал его с собой. Туда, где все были такими же, как он. Туда, где ему могли помочь.
Только откуда тогда Дамблдор мог знать, что он открывает двери перед одним из самых величайших и опасных волшебников того времени.
В Хогвартсе Том нашел свое место. Он усердно учился, был на хорошем счету у всего профессорского состава, всегда был со всеми вежлив и учтив. Он был лучшим учеником не только на факультете, но и во всей школе. Уже к шестнадцати годам Том сумел собрать вокруг себя единомышленников, организовать свой доверенный круг лиц, среди которого его уже знали под именем Волан-де-морт.
С того самого момента он уже постепенно начал погружаться не только в собственную историю и историю своей семьи, но также среди его интересов преобладала темная магия. Запретная магия. С того самого момента он уже выбрал путь, по которому он будет ступать. Была лишь одна проблема – ему было так трудно убежать от смерти.

---

заявка в пару: нет

---

Я не совсем уверена, по какой причине вдруг я решила написать заявку на Волан-де-морта, но как бы, а какой фандом по Гарри Поттеру без своего злодея?
И все же я больше делаю акцент именно на Томе – на его человеческой части жизни. На моменте его становления, его возвышения. Думаю, мне просто интересно посмотреть на то, как кто-нибудь попробует показать со своей стороны свое видение жизни Тома Реддла. Выбор внешности оставлю за игроком, вдруг Вам больше нравится образ лысого покорителя змей. 
Со своей стороны готова пошалить с маховиком времени и поиграть в альте с юным Томом.

---

ОПИУМНЫЕ ВОЙНЫ
Отряд цыке: ищутся все.
В наличии: Алтан Тренсин, Чахан Сурен, Фан Рунин.

► тема каста ◄

---

     Нам преступно мало дали внимания в книге, хотя вся книга могла быть о нас.
Ищутся все цыке. Немного о "Странных детях", как их еще называют (потому что мало кто из нас доживает до старости). Цыке это личный отряд императрицы Никана, ее тайные убийцы и порученцы для всего, что нельзя провернуть гласно или хотя бы законно. Их дом Ночная Крепость, тайная цитадель в горах Кухонин. Для цыке война не заканчивалась никогда. Все мы - шаманы. Люди со сверхспособностями или даже магией, дарованной благодаря связи с избравшими нас богами. Для всего мира шаманы или несуществующая сказка сиволапых крестьян, пришедшая с древности, или вымершие носители древних знаний и культов.
Да и сами цыке видятся всем больше страшилкой, подумать только - зачем императрице тайные убийцы? Оно ей надо?
Надо, еще как, страна трещала по швам годы, и политических противников, которых хорошо бы найти мертвыми по утру, а то и не найти вовсе - всегда пруд пруди.
С началом войны цыке автоматически становятся Тринадцатой Дивизей.

Но мы хотим играть не в это или не только в это. До начала Третьей Опиумной войны у цыке есть несколько лет обычной (для них) жизни. Насыщенной, яркой, со своими перипетиями, альянсами, дружбой и соперничеством. И нам ничего из этого не показали.
Я (Алтан) хочу сыграть всё  - как Ночная Крепость стала мне домом, и вы там были задолго до меня. Как получилось так что Алтан стал для вас маяком, и почему я не был отдать готов под нож или заключение в Чулуу-Корих никого с тех пор как стал командиром, хотя должен был много раз.
Мы придумаем свои приключения, задания до начала конца, где приходилось нестандартным нам решать нестандартные задачи на благо империи. Мы сыграем Хурдалейн и то что было после него, не как скупые строки, а как полноценные истории. Мы можем сыграть то как нас предали, и кем мы стали после того как некому стало служить.
Я, Рин, Чахан - ждем своих друзей.

поименный список

Кратко о свободных персонажах:
- Кара - "якорный близнец" и сестра Чахана (Чахан у нас уже есть, приходи к брату). Шаманка из племени кетрейдов. Никого не призывает, но видит глазами птиц, хорошо понимает что такое шаманизм, одна из немногих среди цыке вообще понимает как это работает. Ум, совесть и уравновешенность всех цыке, постоянно заменяет своего брата на посту лейтенанта и правой руки Алтана. Молчит умнее чем другие разговаривают.
- Бацзы - призывает божественного вепря, один из тех, кого призыв бога не меняет, недоучившийся кадет Синегарда с военным образованием. Брутальность, бахвальство и очарование мужественности. И боевые грабли.
- Юнеген -  призывает бога-лисицу, отчего может обращаться в лису. Красив, нервозен, неуловимый разведчик отряда, так как боится порой даже своей тени, но это всегда спасает его шкуру. Первый в очереди чтобы воскликнуть "мы все умрем!", но все равно лезет куда сказано. Колок на язык, отчего всегда балансирует между желанием сказать остроту и промолчать, дабы лицо не попортили.
- Суни -  вне одержимости - двухметровая гора скромности, доброты и почти детской простоты. В моменты призыва бога-обезьяны - неуязвимое яростное чудовище, сверхвыносливое и сверхсильное, способное давить в руках черепа как гнилые помидоры. Давно должен быть убит или отправлен в Чулуу-Корих, как того требуют законы цыке ко всем, кто начинает проигрывать своему богу войну за тело и разум, но Алтан раз за разом возвращает его из безумия на берега разума.
- Араша - шаман, настолько преданный речному богу, что отряд теперь таскает сопартийца в бочке. Потому что Араша предпочитает выглядеть как вертикальная или не очень лужа. Но ты можешь что-то с этим сделать, чтобы нам не пришлось тебя таскать как кастрюлю с компотом когда рядом нет водоемов. Исключительной силы шаман воды, способный на время даже остановить течение реки. Спокоен, рассудителен, не без намека на чувство юмора. Мужчина средних лет, это все что известно о его людской внешности. Мы забудем о бороде и наростах из ракушек если надо, честно.
- Рамса -  один из двух не-шаманов отряда, однако стоит один за двух. Дитя войны, сирота, что был сослан из тюрем к цыке, что выглядело как сомнительная амнистия. Рамсе не больше пятнадцати лет, ребенок революционеров-неудачников, лишился глаза когда его отец неудачно подорвался сам. Рамсу это не остановило в любви к огню и разрушениям - бесконечный энтузиазм и недюжинный интеллект, вкупе с инженерской жилкой, и вот перед вами самый страшный взрывотехник-пироман отряда. Поверь, нам самим рядом с тобой спать страшно, ты же кажется спишь в обнимку с бомбами.
Легкий характер, язык без костей и шило в жопе, заменяющее позвоночник - это все Рамса.
- Энки - второй и последний не-шаман, но незаменимый член отряда. Целитель с золотыми руками. Тот кто хранит, обрабатывает и изготавливает всю нашу психотропную сокровищницу, которая нам нужна для связи с богами. И просто хороший, волевой, разумный человек. Пусть со стороны сомнительно что целитель не придаток к отряду, а полноценная его часть, для нас ты равный. С очень весомым правом голоса, так как еще и один из самых взрослых. Ты лишен безумия шаманизма, а потому успел и повзрослеть, и остаться самым "нормальным".

Давайте напишем наши истории как положено.

---

Ваш пост

Цыке никогда не были армией.
Но они стали ему домом.

Когда ты всю жизнь чья-то надежда и национальное достояние, ты сначала устаешь, на что-то надеешься и хочешь какой-то чуши навроде "принятия", а потом становишься тем кем требуется.
И жизнь становится простой, пусть и жизнью в пустыне из клетки своей славы да в костюме созданного образа.

А потом ты попадаешь к Странным детям. Проще сравнить это со сменой планеты и страны, чем просто с назначением в боевое подразделение. Потому что все тут были сами по себе и вместе одновременно, пусть не по своей воле. Поломанным был каждый.

И внезапно ты понимаешь — они тебе ближе, вот такие. Ломаные, безумные, разные. Такой отличный от всех, спирец с красными глазами и укрощенным огнем — встал в это ряд не как чудо на постаменте, не экспонат то ли зала славы, то ли кунсткамеры. А как один из многих.
Хотя ладно, они все одна большая кунсткамера. Цирк уродов. Самых опасных в стране, а может и во всем мире уродов, где каждый знал свой конец. Безумие Чулуу-Кориха или смерть. Второе — если повезет.

Быть "одним из" оказалось восхитительно. Каждый варился в своих бедах с головой, нет цыке без этого. Каждый был одиночкой, но Алтан больше не был зверем на выселках.
Да, в Синегарде он был любимцем всех учителей, потому что нельзя не оправдывать. А тратить время впустую даже и не на что. И не на кого. Но это делало все еще хуже, слепой восторг младших и соревновательная неприязнь старших — делали ров равным морю. Который ему и не хотелось пересекать.

Тут у него появились друзья. Насколько Алтан вообще понимал что такое дружить, но выяснилось что ему бешено этого не хватало — побыть просто человеком. Убийцей, шаманом, псиной императрицы. Но человеком.

Эйфория продлилась недолго.
Фейлен ему стал ближе всех. Сильный, бесконечно и пугающе сильный, с детской непринужденностью игравшийся с этой силой и принявший в свой круг спирца, не завидуя ему. Он был не слабее, а то и сильнее.
Но Фэйлена Алтану пришлось предать. Потому что предать было необходимо. Или его, или цыке и Тюра.

Алтан всегда умел быть верной цепной собакой. "Он никого не подпустит к себе кроме тебя".
Это и самое паршивое, Тюр. Самое паршивое до бесконечности и первое, о чем Алтан жалел не переставая, но не видя иного выбора.

Когда Тюр умер, Алтан дал себе обещание — никого из цыке больше не придется запирать в Чулуу-Корих. Фэйлен был первым и последним камнем на его совести.
Ни-ко-гда.

Но чтобы это выполнить — надо решить одну проблему. И возникла она незадолго до кончины Тюра, стоило ему официально назначить прееемником Алтана.
Проблему звали Чахан.

Провидец его бесил все эти годы, хотя они и не сближались. Вел глухостепец себя как всезнающая принцесса, и тем холоднее, чем очевиднее становилось что преемником ему больше не быть.
Как ему удавалось совмещать мнимое спокойствие с кислотной спесью — талант, не иначе. Прирожденный. Даже синегардцы таким похвастать не могли.
И если раньше Алтану было плевать, он привык к шпилькам в свой адрес, спирская шкура уже огрубела в камень за всю жизнь. Но теперь это были не плевки от равного, которого можно послать к оленям, или откуда он там вылез. Теперь это был оскал того кто ставил под сомнение его власть.

И видимо белоглазый мальчишка обзавелся крепкими иллюзиями, что если Алтан пускал по касательной весь его яд до сего момента, то так будет и впредь.
Белоглазый беловолосый мальчишка из Глухостепи напрочь не то что не знал Алтана, но даже не представлял что живет за бронзовым спокойствием лица, схожего с храмовыми идолами. Потому что видать никогда даже не давал себе труда приблизиться и рассмотреть.
И сегодня ему придется кое-что узнать.
Например что его выбор или подчиниться, или исчезнуть.

Алтан не умел проигрывать и учиться не собирался.

Свежий ветер разгонял туман, но в густых елях у подножия Ночной Крепости все равно тот оседал аки вата. Они договорились встретиться на поляне, что всем цыке знакома, а потом уже найти себе тихое место. Устраивать разборки на глазах у всех Алтан не собирался, даже если Тюр дал добро на дужль. А Провидец, на удивление, предложение "выехать и разобраться" воспринял спокойно, если не сказать охотно.
Впрочем, рожа у Чахана всегда была самодовольная донельзя.

Шаман выплыл, сам похожий на порождение туманов. Алтану всегда было непонятно как тот вообще хоть что-то видит, но не ему конечно придираться за странность глаз. Да и плевать, на углы столов не натыкается и ладно.
С торбой за плечом, в черной форме, которую Алтан не снимал теперь всегда, сам спирец куда больше напоминал военного вообще, чем вот эта фея одуванчиковая. Дунь — улетит.

Стоило ему поравняться, Алтан молча кивнул в приветствие и мотнул головой вглубь лесов. Эта поляна на уединенное место никак не тянула, да и из Ночной Крепости мало ли что могли увидеть.
"И лучше иметь рядом воду".
Дойдя до небольшого водопада, мирно журчавшего через сизый лес, он бросил торбу на землю.
— А теперь по порядку — какого хера тебе не нравится? — тон был ровный и казалось бы спокойный, но без притворного дружелюбия, в котором можно замаскировать иллюзию непринужденности. Под вопросом зримо маячило очевидное "и когда ты заткнешь свой хлебальник и перестанешь вести себя так будто никто тебе не указ".

Не то чтобы у Алтана были прям вопросы, ему казалось что он знает причину. Чахан ведь до появления спирца был преемником Тюра. Но диалог надо было с чего-то начать. Почему бы не с наезда.

GENSHIN IMPACT
«Быть войне, её войска растут во тьме,
Клич гремит: "Она героев всех затмит!".» ©
Tsaritsa // Царица
Bronya Zaychik or Ana Schariac / Honkai Impact 3rd, arts, your choice

---

Элемент Крио — скованный в светло-голубом кристалле вестник диссонанса. Во имя долга или собственных идеалов сковываются прочной клеткой чувства, истинные желания, отвергается человеком сама его суть, примеряются срастающиеся с лицом маски. Чего же вы можете ожидать сейчас от его Воплощения?

Её человеческое имя постепенно стирается из людской памяти и тонет в веках, его сменяет новый благозвучный титул, — Царица, — и божественное наименование, подтверждающее право восседать на одном из семи Небесных тронов. Все три имени в гармонии, — человеческое, божественное и титул, — Крио-архонт не забывает сама о себе и этого ей вполне достаточно, право же. С искренней любовью она смотрит на своих людей, с открытой и яркой, будто солнце в день зимнего солнцестояния, улыбкой протягивает богиня свою руку, предлагая дружбу, смертным, другим Архонтам, самим Небесам. Чистый снег искрится всеми цветами радуги и так же искрится душа богини. И её ясные глаза, так напоминающие лёд.

Искры перерастают в пожар холодной ярости в тот миг, когда в её же, Архонта Крио, глазах отражается настоящее пламя, без жалости пожирающее целую нацию, крик боли и разочарования богини смешивается с криками превращающихся в чудовищ людей, повинных в игнорировании древнего божественного порядка. Селестия и её обитатели лишь равнодушно наблюдают за разразившейся катастрофой.

Люди называли её богиней любви. Бедная, бедная душа, в одночасье сгинувшая в бедствии Каэнри’ах; Сердце Бога, — дар и связь с Селестией, — уже истинная Царица собственными руками вырывает из своей груди. Люди говорили, что она чиста, как едва покрывший землю снег, но в итоге она — только грязный пепел своих сгоревших доброты и милосердия. И через пепел, однако, может пробиться росток нежного цветка, но его зерно заранее сковывает лёд. Зимний снег укрывает землю пуховым одеялом, чтобы позволить ей набраться сил к весне, и подобно ему Царица скрывает свою суть под маской недосягаемой и холодной правительницы. Просто не подходящее время для того, чтобы быть ей доброй, не может она себе этого позволить. По крайней мере, пока что.

«Её Величество Царица — нежная натура. Но она была слишком добра, а потому ей пришлось измениться и стать холоднее. Она объявила войну всему свету лишь потому, что хочет добиться мира.»©

Царица торжественно поднимает голову перед первыми из Фатуи, собирающимися под началом вытащенного из погибающей Каэнри'ах Пьеро, и твёрдо клянётся себе самой и своим последователям: Небесный порядок, сковывающий мир клеткой, заключающий амбиции людей и саму судьбу в Глаза Бога, падёт любой ценой. Навсегда будет отброшена Бездна. Царица клянётся и не отступает — она лично поведёт свой народ, верящий в её идеалы, в тот судьбоносный бой. Она не может доверять другим странам и их Архонтам, она взаимно верит лишь людям Снежной, но также она прагматично верит в божественные таланты, сокрытые в Сердцах Богов собратьев. Их она тоже получит любой ценой и неважно, что что настоящее сердце нет-нет, но дрогнет от силы подступающих счастливых воспоминаний о тех временах, когда Семеро ещё собирались вместе.

«...Простите... Что заставила вас взять все обиды мира на себя. Вы выдержали мой жестокий холод, значит, в вас буйствует желание жечь. Тогда сожгите для меня этот старый мир.»©

Не забывай, дитя вечных снегов, ты себе клялась.
Не забывай, Царица, ты своим людям, поглощенным Глазом Порчи, клялась, вспоминая об их жертвах одинокими ночами.
Не забывай, демоническое божество, ты обещала отомстить Небесам.

Она и не забудет, даже если станет злом в глазах всего мира.

«Все восхваляют её за доброту и мягкосердечие, но забывают, что любовь — тоже форма греха. Возможно, показная доброта помогает ей скрыть чёрствость своего сердца?»©

---

заявка в пару: нет

---

Если коротко

А если серьезно, у нас тут не самую маленькую часть фандома составляют Предвестники живые, мертвые и бывшие, и, как понимаете, за нами всеми нужен присмотр, Ваше Величество. Наш лидер Пьеро с этим ответственным делом один никак не справится (особенно с Тартальей), а никого другого, кроме вас двоих, наша совершенно-не-дружная-ОПГ (особенно первая тройка) слушать уж точно не будет. Приносите с собой все свои хэдканоны, активность и любовь к фандому и персонажу, не уезжайте на запряженных северными оленями санях без предупреждения Тарталья все равно сказал, что никого никуда не повезет, владейте хотя бы на четверку пером и не занимайте ледяной престол лишь для того, чтобы его занимать. Ждем ваших приказов, Ваша Милость!

---

Ваш пост

Царица не то чтобы часто покидала свою резиденцию, - Заполярный Дворец, - но когда всё же это делала, то суровые бураны, бушующие в Снежной огромную часть времени, её волей успокаивались и открывали каждому взору величественную красоту и силу ледяных земель, давая в полной мере заслуженный отдых тем, кто всё это время сражался с лютыми морозами. Жители других регионов могли удивляться такому равнодушию Архонта Крио по отношению к откровенно некомфортным для подданных условиям, но на самом деле эти самые условия долгие столетия были неотъемлемой частью быта уроженцев Снежной, стали самой сутью страны. Единственная причина, по которой Архонт останавливала своей силой эти природные бураны во время своих вылазок, заключалась в желании самой Царицы зарядиться энергией от видов.

Но не в этот раз. В этот раз прекращение снежной бури было просто проявлением привычки.

В этот раз задумчивость и собственные сомнения завели правительницу Снежной далеко от Дворца, в места, которые две тысячи лет назад были полем битвы Архонтов, многие из которых так и остались без шанса на жизнь и освобождение во вечных льдах победившей их стихии холода. Царица по сей день ясно чувствовала их злобу от поражения, что беспрерывно сочилась сквозь стены вечной блестящей тюрьмы. Что же, если бы они знали, чем стала Семёрка после воцарения на семи Небесных тронах, что милостиво оставили для сильнейших обитатели Селестии, то пылали бы так же ненавистью или же были бы благодарны своей Судьбе за то, что в итоге остались собой, умирая раньше, чем их личность убила бы неизбежная эрозия?

Ответы никто уже никогда не узнает.

Так зачем же она тогда пришла?...

Ответ путем приведения в поряок клубка мыслей нашелся достаточно быстро - за силой и решимостью. Не той, что позволяет ей манипулировать могуществом стихии по своему усмотрению, а за той, что позволила тогда, две тысячи лет назад, стать одним из победителей Войны. Ради всех жертв, что уже были принесены её народом ради будущего Тейвата, и ради тех, что неизбежно будут ещё принесены, она обязана снова стать сильнее. Сильнее всех нынешних Архонтов. Сильнее божественной ярости обитателей Небесного города, способного повергать их реальность.

Сильнее любого врага.

Особенно трусливого.

Звук сорвавшейся с тетивы стрелы Архонт уловила быстро, однако даже не успела равнодушно сформировать ледяной щит сбоку от себя, чтобы остановить орудие незадачливого убийцы (явно желающего для себя пафосной смерти достойной баллад), когда грохот сорвавшихся вниз каскадов камней и льда, что перекрыли выход из ущелья, заставил её скорее проследить за траекторией полёта стрелы.

Кажется, ей определенно не стоит рассказывать об этой одинокой вылазке к останкам Архонтов былых веков Первому Предвестнику. Да и зачем? Как будто она не способна себя защитить без свиты. Справедливости ради, обойти возникшую на пути преграду тоже отнюдь не являлось непосильной задачей для Царицы, но ведь ей так красноречиво преградили этот путь.

- До этого момента неплохо, - Царица скретила руки на груди, на её губах возникло подобие дерзкой насмешки. Голос правительница Снежной узнала, пусть даже виделась с его обладательницей всего несколько раз. - Но я на самом деле предпочла бы аудиенцию, Коломбина.

Несмотря на то, что ныне Царица обращала мало внимания на свой народ, направляя большую часть своего внимания на подготовку к самому серьёзному сражению Тейвата за последние два тысячи лет (да и люди Снежной не то чтобы его жаждали, точно так же работая на будущее), она всё же старалась уделять время на общение с подданными и наблюдение за их простой жизнью. [Попутно искренне недоумевая, почему она так любила это взаимодействие пятьсот лет назад]. Это тоже в каком-то смысле придавало сил и дополнительный смысл всему, что она делала.

- Твои кости лягут рядом с могилой Архонта, который тоже когда-то бросил мне вызов.

С этими словами Царица подняла руку, в которой блеснул её катализатор - и тройка мгновенно сформировавшихся ледяных копий стремительно полетела туда, откуда прилетела стрела. Миндальничать правительница Снежной не намеревалась.

BUBBLE COMICS
- МАРГО! ЕЩЕ РАНО, ПЯТЬ УТРА, КАКОЙ ЖРАТЬ!!
- КААААРРРРР!
Margo // Марго
Margot Robbie

---

https://bubbleverse.fandom.com/ru/wiki/Марго

---

заявка в пару: нет

---

В общем, я упоролся. И да, я скучаю по своей вороне! КАРРРР!
А вообще, предлагаю добавить возможности вам поиграть и за птичку, и за человека. Внешность опциональна, Марго мне просто показалась идеальной из-за имени и характера на эту роль, а так можете подобрать, что душе угодно. Даже парня в целом, как воплощение, будет забавно.
Мое предложение, так как у нас абсолютное смешение миров, где есть и древние боги, и ктулхи и все, что душа пожелает, - либо сделать ее изначальной птицей с возможностью принимать облик человека, либо наоборот - облик человека сделать основным. Птица, допустим, в качестве 1) проклятия, 2) наказания, 3) отработки за что-то, 4) скрывается от кого-то (прячется от Кутха? Ага, самое то с его аватаром то тусить при этом...); 5) обращена в Птицу и пытается найти способ вернуть себе былое; 6) сама накосячила, чары-опыт-эксперимент-что угодно - пошли не так, - вуаля; 7) А может, они с Птицей когда-то были очень даже друзьями?
У меня Птица - отдельная личность, со своей историей, со своим прошлым, так что почему нет. Мы с кастом добавили в канон деталей, так что продолжаем его ломать. Можете хоть с Поэтом кофе пить, у Дубина печеньки таскать и Грому под дверь подбрасывать трупы каждый день.
Это ваша история, ваш персонаж. В силах не ограничиваю, в магии, в знаниях и характере тоже.
Кстати, о характере, вот вам для вдохновения пара артов:

Свернутый текст

---

Ваш пост

Ласка Олега - незатейливая, простая, - кончиком носа по шее, - пронзает тело и душу своей нежностью и открытостью. Кому скажешь, не поверят. Этот суровый злой неулыбчивый Волк. Наемник, Призрак, которого боятся даже его сослуживцы. Один из отряда, считающегося элитным даже в элитных кругах. Практически недосягаемый уровень мастерства, разносящий кости и кровь по странам и городам согласно списку заказов.
Кто поверит, что он способен быть настолько нежным?

Мозг уже конкретно плавится после рабочего дня, и Сергей просит Марго включить "что-нибудь на отвлечься". Был крайне удивлен выбором корейской дораммы, но уже буквально минут через пятнадцать смотрел с интересом, как главная героиня пытается поладить с множественными личностями своего парня. Сам не заметил, как просидел до утра. Потом еще и наигрывал въевшийся в голову ОСТ оттуда.

То, что спрятано внутри меня
Все это так сильно изменило меня
Оно усыпило меня, связало мои руки
И заперло в темной комнате
Осколки потерянного времени,
Воспоминания о любви, которые я выбросил, -
Они были вычеркнуты и стерты
Остались только силуэты

Силуэт Олега всегда где-то на грани сознания. Стать смелее, чтобы Олег гордился. Стать сильнее, вспоминая его уроки. Стать лучше, чтобы мог быть с ним наравне. Всю жизнь стремился доказать, что имеет право на существование рядом. Просто рядом. Никогда особо не надеялся, наблюдая за тем, как тот легко заводит знакомства и обзаводится вереницей поклонниц и поклонников, о многих из которых даже не подозревает по своей святой наивности.

Если нормальные люди хотят, чтобы ими гордились родители или близкие люди, то что делать Разумовскому? Сколько он не пытался вспомнить хоть что-то, найти хоть какие-то зацепки своего прошлого до приюта, ничего не выходило. Что-то случалось с частными детективами, которых он нанимал. Постоянно засыпал, стоило вообще начать думать в сторону этого. Пытаясь не спать, потом обнаруживал себя за работой или на пробежке. Или очухивался под очередное курлыканье Маргоши, восседающей на нем и с наглым КАР просящей пожрать.

Я хочу освободиться
От боли, связавшей меня цепями
Кто-нибудь, вытащите меня
Из моей изрезанной шрамами души

Он тонул в этой боли, что приносило сейчас каждое движение. Наслаждался ей, ибо она перекрывала другую боль. Сколько раз боялся смотреть в зеркала? Сколько потерянных минут вычеркнуто из жизни? Что он делал в это время?

- Хватит, хватит, хватитхватитхватитХВАТИТ! - Звон разбивающегося стекла, статуэтка летит в зеркало. Из него на Сергея смотрит ухмыляющаяся физиономия со шрамом на половину лица. Его собственная физиономия, нашептывающая невозможные вещи.

Он готов терпеть любую боль, лишь бы видеть улыбку Олега чаще. Это нормально вообще? Пытался же отвлечься, пытался забыть. Пытался не бросаться к телефону, не реагировать на каждое входящее сообщение в надежде увидеть один единственный ник. Это ненормально же быть настолько зацикленным, да? Любой психолог скажет, что это нездоровая фиксация, но она лечится. Нужно отвлекаться. Временем, делами, чем угодно. Переключать внимание, найти новое увлечение.

Дыхание вызывает мурашки по телу и просящий стон, движение бедрами навстречу.

Найти новое увлечение. Какие глупости. Вы вообще себя слышали? Ему неинтересно, ему скучно, люди глупые. Да и кто вообще разглядит его за кучей денег, статусом и внешностью? Всем же нужен успешный молодой бизнесмен, и никому - забитый детдомовец.
Волков был первым, кому понадобился зачем-то именно детдомовец-потеряшка.

Следы на шее останутся надолго, Сергей счастлив это осознавать. Стонет в голос, запрокидывая голову и полностью отдаваясь своему личному богу. Ему плевать на все. На Птицу, на сны, на собственное безумие, на болезнь. Пусть все сгорит к чертовой матери. Если надо, то сам же взойдет на этот костер, лишь бы моментов таких было больше.
Как там было в Гарри Поттере? Одна из его любимых книг про маленького потеряшку-волшебника.
Теперь это воспоминание - его патронус.
Пальцы в волосах, возбужденное полузадыхающееся протяжное "Олеееееег".

Под окрашенным в сотни цветов ночным небом
Твой образ не покидает меня
Он пробуждает меня ото сна
И вновь целует меня
Твой запах,
Твой голос, шептавший "Я люблю тебя" -
Я слышу его каждый день
Где ты?

Движения становятся быстрее, резче. Он ждал долгих семь лет. Ждал и до этого. Казалось, что может ждать всю жизнь. Жадные поцелуи лишь вызывают еще больше желания, сбивая ритм движения тел. Казалось, что умрет, если прождет еще лишь миг. Что что-то оборвется и уже не дождется.

Иногда очень важно уметь вовремя признаться себе в том, что для тебя - правда. Что ты выбираешь: всю жизнь бегать или в какой-то момент остаться рядом. От этого выбора может зависеть то, как к тебе будут относиться в дальнейшем.

Он ведь мог позвать кого угодно. А набрал Волкова. Не надеясь на ответ, даже ожидая, что тот пошлет матом. Или что действительно мертв, и Серый сейчас пообщается миленько со своей очередной галлюцинацией.
Где ты?

Я хочу пройти сквозь тьму
И найти тебя
Но я не могу ни коснуться,
Ни обнять тебя

То, что контролирует меня, -
Не те, кто живет во мне
То, что может меня излечить - это не сильное лекарство
Это просто два слова - "люблю тебя"
Голос, что я слышу в своих ушах,
Пробуждает меня ото сна, в котором я потерялся,
Окутывая мое тело и целуя мои губы
А потом он исчезает, и я больше не вижу тебя

Сколько раз он просыпался во тьме: то на диване, то на полу. То просто среди ночи, то под будильник Марго. А то и под недовольные крики другой Марго. Тоже хороший будильник, только надоедливый ужас.
Сколько раз он очень хотел проснуться так, чтобы сны стали реальностью. Сны, где Олег приходит домой, где можно спокойно без кошмаров спать. А не видеть утром столик, где один из бокалов все еще полный.

Он задыхается. Кажется, сны стали наконец-то реальностью.
Ну, или он окончательно обезумел и до сих пор в психушке у доброго доктора. Тогда даже рад. Хорошие таблетки, док, давай еще, мне нравится.
Так я готов сходить с ума вечность.

Стоны становятся громче, откровеннее, тело близко к разрядке.

THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
цитата/саундтрек по желанию
Astoria  Greengrass // Астория Гринграсс
Kaylee Bryant

---

Родившись в древней чистокровной семье Гринграсс, Астория в детстве верила в превосходство чистокровных. События Второй магической войны во время её подросткового возраста, однако, изменили её отношение к маглам и маглорождённым волшебникам, и в этом вопросе она стала более толерантной.
В 1993 году Астория поступила в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Подробности её жизни во время учебы остаются неизвестными. Установлено лишь, что в школе она познакомилась с Драко Малфоем, который был на два года старше её, Они лишь дркжили.

---

нет

---

- вышла за другого, не рожала или рожала, вам решать. но в отличие от вики, книг и фильмов она жива после рождения детей
- в отличие от дафны темненькая или русая. Но я не против блондинки

Внешность на выбор, Но, я подумала что раз они играли сестер близняшек, то проще будет  и простых сестер. в отличии от сестер Феннинг дакоты и эль.

---

THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
цитата/саундтрек по желанию
Rodolphus Lestrange // родольфус лестрейндж
внешность на англ

---

Родился не позже 1951 года. Ранние годы не известны. Закончил Хогвартс, факультет Слизерин. Женился на Беллатрисе Блэк не раньше 1968 года. Скорее всего, он женился не по любви, а только из честолюбивых побуждений. Потому что так было надо, так требовало общество и, скорее всего, его родители.
После падения Тёмного лорда в 1981 году Беллатриса и Родольфус, а так же Рабастан и Барти Крауч (младший), пытали Алису и Фрэнка Долгопупсов, пока не довели их до безумия. В результате, так же как и его жена, Родольфус был пойман и отправлен в тюрьму Азкабан.
Вместе с восемью другими Пожирателями смерти, Родольфус и Беллатриса совершили побег из Азкабана в начале 1996 года, во время восстания дементоров. Родольфус принимал участие в битве в Отделе тайн, после поражения в которой был вновь посажен в тюрьму.

---

заявка в пару: нет

---

Пишу от любого лиц, обычно примерно 2-4К,  так обычно или с маленькими буквами , разделение абзацев пробелами.
В пару или нет вместе и решим.
Внешность на ваше усмотрение.

---

DUNE
«В ней воплощена достигающая предела тоска человека по тайне. Она – воплощение абсолютной напряженности.
Дева и девка одновременно – она остроумна, вульгарна, жестока… прихоти ее губительны, словно кориолисовая буря».
Alia Atreides // Алия Атрейдес
bruna marquezine

---

Алия родилась в тот миг, когда ее мать, леди Джессика, выпила яд, что называется у фрименов Водой Жизни, чтобы стать Преподобной Матерью. Леди Джессика в этот момент вновь поступила против правил и устоев, обрекая не только себя, но и свою не рожденную дочь. Будучи еще во чреве своей матери, Алия уже получила те самые знания, которые должны были достаться леди Джессики. Как и ее мать, она получила память всех Преподобных Матерей. Уже позже ее будут называть Преподобной Преподобных.
Алия – дочь герцога Лето и леди Джессики, единокровная сестра Пола Атрейдеса. Она никогда не видела своего отца, но благодаря памяти матери знала о нем и их прежней жизни все.
До четырех лет Алия жила вместе со своей матерью с фрименами. В Ситч таборе девочку опасались. Едва она родилась, сразу стало понятно, что она отличается от других детей. Как только Алия научилась говорить, ее речи стали походить на речи взрослых людей. Это настораживало, это пугало. И только фрименка Хара, которая была няней Алии, всячески пыталась убедить свой народ, что никакой опасности в Алие нет.
В четыре года, во время нападения сардаукаров, попала в плен. Но пленницей девочка себя не считала. Она дерзко и вольно разговаривала с Императором Шаддамом IV, вызывающе отвечала Преподобной Матери Гайе Елене Мохайем и убила барона Владимира Харконнена гом джаббаром. Алия знала – ее брат в скором времени свергнет Шаддама IV, а смерть барона станет местью за смерть их отца.
После того, как Пол пришел к власти, вести об Алии разнеслись во все концы империи. Сестры Бинэ Гессерит относятся к ней не иначе как к «мерзости». Считается, что леди Джессика не имела права подвергать такому свою не рожденную дочь, которая преобразилась будучи еще во чреве. Им это казалось не только противоестественным, но и чем-то, с чем орден Бинэ Гессерит не мог бороться.
Другие же считают Алию святой. В культе Махди она известна как Святая Алия или Алия-от-Ножа. В Арракине в ее честь возведен храм, куда Алия приходит, помогая обращающимся к ней людям.

---

заявка в пару: нет

---

Я жду свою сестру. Готов предложить игру времен "Мессии Дюны", а в продолжении ты вполне можешь строить свою игру и судьбу сама. Предлагаю опираться на книги Фрэнка Герберта, но раскрывать персонажей по своему. Будем вместе править империей, будем искать тебе жениха, я буду шипперить тебя с первым гхолой Дункана Айдахо. Хотя подожди, это же канон! А ты в это время будешь распутывать интриги против своего брата. Мне очень нужна моя сестра, с которой мы так похожи, пусть нас и разделяет без малого шестнадцать лет. 
Внешность менябельная. Я предложил Бруну просто потому, что потому. Но ты можешь выбрать любую из прекрасных брюнеток. Я очень хочу увидеть тебя в этом касте, чтобы ты помогла мне развивать эту прекрасную вселенную.

---

Ваш пост

Солнце очертило круг и тонуло в песках. Этот долгий день заканчивался. В пещере стали собираться фримены. Пол видел: их лица почти ничего не выражали. Он не знал, как они мирятся со своим горем, но сейчас их лица казались масками. Стилгар сказал:
— Я приказываю соблюсти полный обряд. Джеймис был нашим спутником, братом-бедуином ихвана.
Про полный обряд Полу рассказали почти сразу. Он заключался в том, чтобы забрать воду Джеймиса и отдать ее Полу. После его победы в поединки вода Джеймиса стала его водой. Пол вздрогнул. Он посмотрел на мать, которая теперь тоже надела конденскостюм. Она выглядела очень собранной, хотя он знал: леди Джессика скрывала свои истинные чувства только благодаря умениям Бинэ Гессерит. Ни она, ни тем более он сам не ожидали, что этот поединок закончится именно так. Пол, который прежде не убивал таким образом, хотел, чтобы Джеймис сдался, но подобное противоречило обычаям фрименов. Леди Джессика поймала его взгляд, покачала головой, сжала губы. Даже без слов Пол понимал, о чем думала его мать. Если он не будет участвовать в обряде, если не примет воду Джеймиса, то не сможет заслужить уважение среди фрименов. Вряд ли леди Джессика верила в мифы о Лисан аль-Гаиб. Как гессеритка она не могла не знать, что сестры ордена умело использовали эти верования в своих целях. Но она понимала, что от этого зависит их жизнь с сыном.
И в тот момент, когда Пол хотел отказаться от воды Джеймиса, она сказала:
— Ты примешь ее.
Ты примешь ее. Этот голос, этот особый голос матери, который она никогда не применяла по отношению к нему, теперь звучал в его голове. Он будто бы запомнил не только сами слова, а те чувства, которые его мать вложила в них. Сделать очередной шаг. Пол почувствовал дрожь в своих руках. К чему был этот шаг? Предзнание и прежде показывало ему его связь с фрименами, но каждый шаг отделял его от старой жизни, приближая к новой. Его мать делала все, чтобы они выжили, но она не видела, не могла видеть то, что речь теперь идет не только о жизни.
Пол подошел к леди Джессики. Солнце окончательно село, и небо стало кроваво красным. В пещере же неожиданно смолкли все, кроме Стилгара. Его голос звучал ровно, торжественно. Пол заметил, что и леди Джессика дрожит. Пока Стилгар говорил, он позволил себе перевести взгляд на других фрименов, невольно выхватывая Чани. Она стояла не так далеко от них, но все же, не приближалась. В темноте пещеры было трудно разглядеть ее лица, но Пол все равно не отводил взгляда какое-то время. Но когда Стилгар объявил, что настало время прощаться с Джеймисом, Пола потеснили. Часть фрименов уходили в одну сторону, Пола теснили в другую. Туда, где рядом со светошаром, освещавшем эту часть пещеры, стоял Стилгар. Он вновь подумал о Чани и своей матери, которых он уже не видел за фигурами мужчин. Пол понимал: это часть ритуала и ее нужно соблюдать.
Около Джеймиса лежали его вещи. Каждый, кто подходил к нему, брал одну из вещей и говорил слова. Пол не заметил, как в этот круг протиснулась его мать. Она взяла его платок. Пол нахмурился. Он хотел сейчас развернуться и уйти, уйти в пустыню и просидеть там до самого утра. Уйти, чтобы не слышать, что каждый фримен, что даже его мать, говорит, что Джеймис был его другом.
Все это ритуал, всего лишь ритуал, твердило подсознание. Все это нужно делать, потому что так положено. Но осознание того, что именно он стал тому причиной, давило на него. Пол видел, как подходят фримен за фрименом, мужчины, женщины, дети. В круге их становилось все меньше, пока он не понял, что остался совсем один. Он знал, что ему нужно повторить тоже, что делали остальные. Среди вещей Джеймиса Пол заметил бализет. В воспоминаниях тут же возник Гарни Холлик. На мгновение он представил, что это Гарни лежит здесь, а не Джеймис.
— Я был другом Джеймиса, — прошептал он. По его щеке скатилась слеза. – Джеймис научил меня тому, что когда убиваешь, платишь за это.
Пол не видел, почувствовал, как отреагировали фримены, увидевшие эту слезу.
— Он жертвует влагу мертвым, — донеслось до него, но Пол не обернулся. Он по-прежнему сжимал бализет в одной руке и пошел в сторону Чани, которая стояла в отдалении. Обряд продолжался, и должен был завершиться принятием воды. Но сейчас люди все еще пели, тем самым прощаясь с Джеймисом.
Кличет полная луна, Шай-Хулуд зовет со дна…
Воспользовавшись этой паузой, Пол еще ближе подошел к Чани. Он был рад, что сейчас на них никто не обращает внимание, но понимал, что это ненадолго. Скоро все взгляды вновь обратятся к нему.
— Они хотят, чтобы я принял его воду, — тихо сказал Пол Чани, хотя она это знала и без него. Он знал насколько священна вода на Аракисе, насколько священна она для фрименов. Это означало, что фримены принимали его. Те фримены, которые верили Стилгару. Но были еще и другие. Неожиданно Полу захотелось узнать, что об этом думает Чани. Он отвел глаза. О своих видениях, которые были прежде, он ей не говорил. Она не могла знать, что он видел ее прежде, а не только узнал за этот день. Но Стилгар просил, чтобы она присмотрела за ним, а, значит, он вполне мог спросить ее про это.
— Зачем они хотят этого? Они же не верят в то, что я могу стать одним из них.

the wizarding world of harry potter
цитата/саундтрек по желанию
Seamus Finnigan // Симус Финниган
Cody Christian

---

Мать Симуса — волшебница, но долго скрывала это от мужа-магла. Она призналась лишь после свадьбы, мистер Финниган «не очень этому обрадовался». Видимо, Симус с малых лет знает многое о волшебном мире, особенно, о квиддиче. У него есть двоюродный брат Фергус — тоже волшебник

---

заявка в пару: нет

---

одноклассники, друзья,  они вечно ругаются,  а потом мирятся.
Приходите просто

вдохновение

---

THE WIZARDING WORLD OF HARRY POTTER
Oh, I have all my fingers, the knife goes chop, chop, chop
If I miss the spaces in between, my fingers will come off
And if I hit my fingers, the blood will soon come out
But all the same, I play this game 'cause that's what it's all about
Myrtle Warren // Миртл Уоррен
Aubrey Plaza

---

Внизу вместо полного поста представлена выписка из такового, где упоминается о знакомстве Забини с Миртл (которое произошло относительно недавно), ее помощь с домашней работой конкретно ему (но по сути всей слизеринской четверке) и вайбы полученные при общении с ней о Драко, однако (!) это может быть исключительно впечатлениями, которые у Забини сложились на момент, при желании вы можете согласовать совсем иное с самим Драко, никак не ограничиваю

---

заявка в пару: не знаю, очень возможно, открыт для обсуждения

---

Торжественно клянусь обеспечить игрой в любом случае и при любом развитии отношений! И с тем, насколько активна наша слезиринская четверка, то скорее всего, игры будет от нас всех

---

Выписка из поста

Одно утро Забини стоял перед окном-аквариумом с видом на озеро в их гостиной, когда среди воды появилась не какая-нибудь рыбина или строящая глаза русалка, а обычное человеческое лицо. Поскольку он тогда проснулся раньше всех остальных, то помещение было абсолютно пустое, за счет еще погашенного света парень так же знал, что это не отражение кого-то из младшекурсников и... его это напугало настолько, что Блейз попросту плюхнулся на задницу. К его ужасу, вместо того чтобы отпрянуть, этот лик просочился сквозь стекло, хихикая с его реакции.
Достаточно быстро молодой волшебник осознал собственную глупость и еще быстрее залился краской, ведь подобные казусы с ним происходили исключительно редко и будучи не на первом году обучения в Хогвартсе пора было привыкнуть к духам, которые иногда не только проходят сквозь стены, но и через студентов, частенько напоминая им, что не только обучающаяся молодежь способна игнорировать чье-то существование. И что все может быть совсем наоборот. И что как раз-таки учащимся это будет неприятнее (за исключением случаев когда вы в полусонном состоянии потеряли кабинет где должно проходить занятие, но тут-то вас обкатывают мгновенным ледяным душем, даруя бодрость и готовность скакать прочь).
Слово за слово, но оказалось, что данная юная душа не просто студентка факультета известного за любовь своих студентом грызть гранит науки. Она была в каком-то смысле хорошей знакомой Драко, о чем паренек как-то умудрился забыть сообщить своей компании. В этот самый момент Забини определился с планом на жизнь на ближайшее неопределенное время - до тех пор пока вихри не улягутся и тучи не унесет прочь. Задумка была таковой, что он будет смотреть большими щенячьими глазами на Миртл, та будет решать его домашнюю работу, а ему лишь останется ту записывать.
Минимум усилий? На месте.
Похвала от друзей за то, что он такой хороший и позаботился о них? На месте!
Возможность провести время делая что-то полезное, вместо того чтобы находится в заложниках у любовного драматического треугольника и ощущая себя так, словно его посадили на кресло из ножей, каждый из который торчит в сторону его задницы? Ну, вы поняли - на месте.

---

Как они и договаривались, на месте его ждала Миртл, играющая со своими волосами и сидящая на столе как на троне, готовая покорять звезды.
То ли он начал привыкать к ее присутствию, то ли у них начали появляться какие-то шутки за счет всех тех перевернутых вместе страниц учебников, но встреча прошла не только плодотворно, но и призрачная девушка вовсю шутила и слушала новости о Драко, как если бы тот был ее бывшим, с интересом, но без агрессии ловя информацию о его новом интересе в виде Пэнс.
Блейз так же задержался на свежем воздухе чтобы прямо там же сделать копию всей проделанной работы для Тео, понимая, что задумчивые вздохи его загробного репетитора отвлекают меньше, чем друзья, перекидывающиеся взглядами как кинжалами, а так же то, что шансы того, что дружбан притрагивался или даже задумывался о том, чтобы закрыть долг по этому предмету сводились примерно к "не в этой вселенной, дорогой мой".
Их рандеву окончилось рассыпанием в благодарностях  в качестве расплаты за помощь, поскольку Забини успел понять одну простую вещь - покойная студентка Рейвенклоу обожала внимание. Никогда раньше в жизни просить сделать за него всю работу не было так легко и единственный вопрос, который вертелся у него на уме сводился к "как вообще так получилось, что перед туалетом Миртл еще не столпилась толпа парней, ищущих ответы на вопросы... по Травологии... и Астрономии... и другим предметам." Черт, он почти что готов был вызывать на дуэль любого, кто попытается угнать у него бесплатного репетитора, которая была так хороша, что средняя успеваемость их группы вместо того чтобы упасть из-за драмы, наоборот подскочила из-за того, факта, что за их головы держался он, насильно вливая в них если не знания из уст призрака, так просто раскидывая заполненные листы для сдачи профессорам им на коленки.

MO DAO ZU SHI
ждем всех

---

О сюжете: Мы играем в разных временах, играем и абсолютную альтернативу. Основной сюжет стартует с перерождения Вэй Усяня: вы вольны присоединиться или играть что-то свое, мы готовы поддержать всякие идеи. Лего из Минцзюэ собираем, но строго канона не придерживаемся, а так как мы в самом начале пути, все может сложиться совсем не так, как в оригинале.

Об источниках: комбинируем новеллу, дораму и дунхуа, дополняем. Не стесняемся строить хэдканоны.

Об игре: эпизоды разносятся по направлениям вроде "основной сюжет", "постканон", "Академия Облачных Глубин" и тд. Так что даже если хотите играть что-то, что противоречит основной линии, ничего страшного, выделим в отдельную. Так, допустим, у нас есть линия, где Усянь не погиб. Никто никому ничего не запрещает.

О взаимоотношениях персонажей: на старт игры мы придерживаемся каноничного расклада, а дальше развиваем, как хотим. В парочках не зациклены, готовы играть со всеми и в разное, но если приходите вдвоем и не хотите, чтобы вам мешали, то это тоже здорово, только поддержим.

Об отписи: спидпостинг не обещаем, но пост в 1-2 недели - это норма. Никто ни у кого над душой не стоит, пишите туда, куда хочется и когда хочется. От вас ждем такого же понимания. Посты пишем примерно 3-5к знаков, от третьего лица, никакого лапслока. Очень любим в текстах прошедшее время, а не настоящее.

О нас: мы позитивные и ненапряжные. Какие-то вопросы/проблемы легко решаются разговором. Есть кастовый тг-чатик, любим фандомные шутки, артики, музыку и в меру пообсуждать всякого про азиатщину, а также фоточки окружения, смело делитесь своими пальмами. Не любим агрессию, обилие мата и порно-шутеек, иногда можно, но давайте нечасто. В целом, у нас такая чилл кофе-пати и хотелось бы, чтоб мы были на одной волне.

---

Ваш пост

Вэнь Нин возвращался постепенно, осмысленность в его глазах приходила как темное облако. Усянь помнил, как зрачок делился надвое, как безумно смотрел тот, кто никогда бы не предал. В то время Усянь не знал причин, да и не имел времени их осмыслить, теперь же два гвоздя неоспоримым доказательством тяжелили ладонь. Кто-то охотился за ним еще тогда, все это не могло быть совпадением, если бы Вэнь Нин помнил хоть что-то, у них бы вышло пролить свет на события в десяток лет давностью... Но ждать того от лютого мертвеца, проведшего в заточении большую часть не-жизни, откровенно глупо.

Какая ирония: единственный оставшийся в живых свидетель не соображал ничего, не мог опознать врага. Усянь со злостью сжал гвозди, чуть не расцарапав пальцы, вздохнул и спрятал их в карман, предварительно завернув в белый носовой платок. Усмешка прокралась на губы при воспоминании о том, что платок он позаимствовал у Хангуан-цзюня, а тот и не заметил. Интересно, действительно не увидел или сделал вид. Платок да проклятая рука в зачарованном мешочке — все воспоминания, какие удалось прихватить из Облачных глубин. Жаль, что пришлось уйти так рано, вот бы еще поглядеть на краснеющего Ванцзи...

Ледяной дождь прокрался за шиворот, напомнив капли из ледяного источника. Усянь ободряюще шлепнул по плечу Вэнь Нина, только начавшего приходить в себя. Вероятно, ему было тяжелее, чем Усяню, тот хоть сразу вернулся в здравом уме, что же до Призрачного генерала, то ему еще предстоял долгий путь к восстановлению.

— Ничего, Вэнь Нин, ничего, мы справимся, — на губах поселилась привычная улыбка. Несмотря на то, что дождь не прекращал, она согревала сердце своим присутствием. Лютый мертвец, в какого обратился некогда хрупкий мальчик, хоть не испытывал физических ощущений, но вполне обладал чувствами, так что Усянь пытался его чуточку поддержать. — Главное, ты нашелся, все остальное ерунда.

Погода благоволила: грозовые тучи скрывали небо, разглядеть две темные фигуры за пеленой дождя — задачка со звездочкой. Усянь прищурился, капля скатилась на глаз. Придерживая Вэнь Нина за предплечье, он окинул оценивающим взглядом цепи: выглядели те отвратно и явно мешали свободе движений, да и бренчали при каждом шаге нещадно.

— Давай-ка сначала избавим тебя от этого. Я видел на окраине пару заброшенных домов, может, там найдется что-то подходящее.

Тащить в таверну Вэнь Нина было бы очень сомнительной идеей, да и денег у Усяня не водилось. Будучи не последним лицом в клане Цзян, он позволял себе если не все, то очень многое, а теперь и кусок хлеба удавалось сыскать с трудом. Жизнь в новом теле без единой звонкой монеты оказалась вовсе не сахар.

Конечно, кандалы зачаровали, Усянь вовсе не рассчитывал, что обычные инструменты смогут их разбить, однако даже привычные вещи обладали потенциалом, если приложить к ним руку повелителя темного пути.

— Пойдем быстрее, — он прихлопнул Вэнь Нина по спине как старого друга и втянул голову в плечи, пожаловавшись: — Ну и холодина, я так промокну до нитки. Брр.

Поежившись, он обхватил себя за плечи и зашагал по дороге, разбитой грязью и лужами. Он обернулся только раз, чтобы убедиться, что Вэнь Нин следует, потому что проливной ливень глушил звуки, а потом снова поспешил дальше.

Когда они добрались до окраин деревушки, где стояли покосившиеся и никому не нужные дома, Усянь действительно вымок целиком и промерз до костей. В этом теле золотое ядро хоть и имелось, но довольно слабое, не чета его прошлому. Он вроде и привык так жить, да только вот нет-нет, а думал о том, что в былые времена посчитал бы подобные проблемы вовсе незначительными и не обратил на них внимания. Теперь же, вломившись через хлипкую дверь в небольшое темное помещение, Усянь громко хлюпнул носом и первым делом подскочил к печке. Ни углей, ни дров. Что ж, было бы слишком просто, если бы они тут очутились.

— Вэнь Нин, надо растопить. Найдешь что-нибудь сухое?

Два хлипких покосившихся стула да стол, единственную мебель на весь дом, ломать не хотелось, Усянь предпочел бы что-то иное. Пока что он вбросил горсть почти истлевшей соломенной подстилки в печку и быстро начертал огненный талисман: вспыхнуло ярко, но ненадолго. Для поддержания огня требовалось больше.

THE WALKING DEAD
Я невыносим, когда меня начинает нести
Тех, кто затусил со мной, уже не спасти
Сечас мы будем жестить! Господь уже нас простил
Смотри, какой большой и чёрный юмор я отрастил!
Merle Dixon// Мерл Диксон
Michael Rooker

---

Мерл — человек, которого лучше не злить. Язвительный, вспыльчивый, грубый, но при этом чертовски харизматичный. Его язык острее ножа, а шутки балансируют на грани оскорбления. Диксон не склонен к сентиментальности, но если уж решил кого-то считать «своим», пойдет на многое ради этого человека. Правда, его способ проявления привязанности чаще похож на драку, чем на объятия.

---

заявка в пару: нет

---

Послушай, Мерл, я знаю, что ты где-то шляешься. И наверняка влип во что-то такое, что у нормального человека волосы на голове встали бы дыбом. Хотя о чём я… Ты ж никогда нормальным не был, братец. Но ты нужен мне — даже если я скорее сдохну, чем скажу это вслух.

Я устал тащиться по этой дороге один, честно говоря. Достал уже разговаривать с пустотой и молчаливыми ходячими придурками. Так что хватит прятаться, старик, бери свой протез и топай сюда. Будем вместе пробираться через стада и разбираться с нашими призраками прошлого. Хочешь ругаться — ругайся, хочешь злиться — злись, хоть дерись со мной, как раньше. Но давай уже найдёмся и поймём наконец, как дальше жить в этом долбаном мире.

⚡️ АУ, флэшбеки, совместные скитания и просто сложные братские отношения в комплекте. ⚡️

---

Ваш пост

Пороховой дым оседал в воздухе, смешиваясь с гарью, криками умирающих и истошным воем сирен. Грохот выстрелов разносился по руинам тюрьмы, глухими ударами дробясь о металл, камень, о мертвую и еще теплую плоть. Земля дрожала от взрывов. Вонь горящей одежды, крови и разложения липла к коже, впивалась в гортань. Дэрил дышал часто и глубоко, но вместо кислорода в легкие врывался едкий коктейль смерти.

Губернаторские солдаты наступали, сливаясь с дымом, хаосом и пляшущими тенями огня. Их фигуры вспыхивали в треске выстрелов, исчезали в тени горящих автомобилей. Кто-то кричал, кто-то падал, сжимающий свою рваную плоть, из которой вытекала жизнь. Один из солдат резко поднял автомат, прицеливаясь – Дэрил заметил слишком поздно.

Но тело двигалось быстрее, чем сознание. Он уже вытянул руку, вцепившись в горло ближайшего ходячего, ощущая под пальцами дряблую, рыхлую кожу, которую порвешь, как мокрую бумагу. Нож вошел в шею – глубоко, с липким, влажным хлюпаньем, прорезая через гнилые позвонки. Голова зомби повисла под неестественным углом, но Дэрил не дал ему рухнуть, а подался вперед, используя разлагающееся тело как щит.

Выстрел. Толчок. Воздух сотрясся от глухого удара пули, разорвавшей гнилую плоть. Едкий запах разложения стал сильнее, когда жидкость – не кровь, нечто хуже – хлынула из пробитого трупа. Еще один выстрел. Еще. Он чувствовал удары, видел, как рвутся останки ходячего, но все еще держал его перед собой, пока полз, скользя в грязи, ускользая от пуль. Земля под ним была мокрой – то ли от крови, то ли от недавнего дождя – и он ощущал, как грязь налипает на кожу, затекает под одежду, склеивает волосы.

Пламя охватывало траву, ослепительно полыхая на фоне адского месива. Дым ел глаза, легкие рвались от нехватки кислорода, но он не останавливался. В этом аду не было времени на остановку.

Мир тонул в кошмаре. Воздух дрожал от взрывов, как рваная ткань, а крики раздавались со всех сторон, сплетаясь в хаотичный хор боли и ужаса. Где-то позади раздался нечеловеческий вопль – протяжный, рваный, словно голос был разодран в клочья. То ли умирающий солдат, то ли выживший, утративший рассудок. Над всем этим, вспыхивая в горячем воздухе, как раскаленный клинок, взметнулась катана. Губернатор. Он замахивался, и у Дэрила на кратчайший миг возникло дикое, почти нестерпимое желание всадить ему стрелу прямо в глазницу, прервать его раз и навсегда. Но желание – это роскошь. Время принадлежало тем, кто жил.

Рывок. Он нырнул в грязь, ощущая, как она с хлюпаньем принимает его, как вязкое месиво крови и промокшей земли вжимается в одежду. Разряд – пуля пробила воздух так близко, что кожа на затылке словно опалило. Грунт разлетелся в куски, осыпая его липкими комьями. Дэрил перекатился, выдыхая резко, болезненно – каждая мышца горела, каждая связка натянулась, как тетива. Он не мог остановиться. Не здесь.

Бежать. Только бежать.

Затем – движение, слабое колебание в периферии зрения, ускользающее, едва уловимое среди хаоса. Дэрил замер на мгновение, легкие обожгло рваным вдохом, сердце ухнуло вниз, ударив с такой силой, что гул его заглушил даже канонаду выстрелов. Женская фигура, мелькнувшая между клубами дыма и падающими тенями. Она метнулась в сторону, будто потерянная, оглядываясь. Ему не понадобилось времени, чтобы узнать её. Бет.

Ей было некуда деваться. Остальные либо затерялись, либо уехали. Она стояла там, беспомощная, среди кровавого месива, окружённая пулями и смертью. Паника застыла в её взгляде, едва различимом сквозь пелену огня и дыма. На секунду ему показалось, что она исчезнет, что эта сцена – лишь ещё один глюк, ещё одна ошибка измученного сознания. Но она не исчезала. Живая. Настоящая.

Время сжалось в тонкую, натянутую, как проволока, нить. Взгляд. Встреча. Понимание, переданное без слов. Мир рушился вокруг них, взрывался, умирал – но это было сейчас неважно. Он знал, что нельзя её здесь оставить. Ещё один миг, ещё одно колебание, и их сожрёт эта кровавая пасть тюрьмы, разорвёт, перемелет, сотрёт в пыль. Медлить нельзя.

Дэрил рванул вперед, ощущая, как ноги тонули в липком месиве земли, крови и праха. Он не выпустил её руки. Бет дышала тяжело, спотыкаясь на бегу, но цеплялась за него, как за последнюю ниточку жизни. Позади хлестало пламя, отбрасывая чудовищные, дерганые тени. Пули свистели, разрывая воздух, как крики проклятых. Где-то вдалеке – истерический смех, безумие, что переполняло поле битвы.

Но они уже бежали. Он тащил её за собой, не давая замедлиться. Его сердце билось глухо, как военный барабан, с каждым шагом выбивая рваный ритм. Дышать было больно, лёгкие горели, в висках гремела пульсация. Они не могли останавливаться.

Ветви хлестали по лицу, по рукам, будто пытались разодрать кожу, порвать и без того изодранную одежду. Дэрил почувствовал, как его ботинок утонул в вязкой, пропитанной кровью грязи. Ещё секунда – и он бы увяз, но рывок вперёд, и вот он снова тащит её за собой, цепко удерживая пальцы, не позволяя отстать. Она была здесь. Живая. Ему этого было достаточно, чтобы не отпускать.

Вокруг только ночь и запах гари, смешанный с влажным запахом разогретой земли. Они неслись на инстинктах, ведомые единственной целью – уйти как можно дальше от ада, что полыхал позади. Пули не свистели, но дыхание оставалось сбивчивым, рваным. В висках гремел тяжелый гул крови. Он не оглядывался. Нельзя было.

Тьма сгущалась, утопляя их в глубине леса. Гром сирен и крики тонули в расстоянии, в умирающем свете пожарища. Дэрил наконец замедлил шаг, не столько решив остановиться, сколько почувствовав, как подкашиваются ноги. В груди пульсировала огненная боль, воздух резал лёгкие. Он разжал пальцы – его рука дрожала от напряжения.

Он шагнул в сторону, упираясь ладонью в ближайшее дерево. Пальцы соскользнули по сырой, скользкой коре. Жжение в мышцах было невыносимым. Он сглотнул, провёл рукой по лицу, стирая пот, кровь, грязь – всё, что впиталось в него за эти последние, невыносимые минуты. В голове не было чётких мыслей, только осознание: никого больше нет. Они одни. Разбросаны, потеряны… или мертвы.

Они могли идти дальше. Должны были. Но не сейчас.

Дэрил опустился на корточки, всматриваясь в ночь, в черные силуэты деревьев, во что-то далёкое, тёмное, неразличимое. Опасность ещё не ушла. Он чувствовал это нутром. Но пока они дышали – пока они двигались – они оставались живыми. Этого было достаточно.

VIVIAN
Плачь, плачь, девочка
[indent] Слезы - соль, слезы - боль
Vivian // Виван
orig

---

Одаренная возможностью видеть будущее, проклятая на людское порицание, Вивиан никогда не хотела никого обижать, разве она виновата, что все ее видения сбываются? О боли, потере, смерти - только это ее и окружало на руинах погибшего мира. Взращенная ненависть заставила отрастит шипы, длинные клыки скалить и быть одинокой в черных тенях безразмерного Нью-Эриду. Это потом пришел Хьюго, разделил ненависть к остальным, лидер группы коллекционеров, отстраненный и твердо уверенный, что привязанности - это слабость. Он свою новую протеже учил последовательно, аккуратно, вплетая ее в сеть Пересмешников, создавая прекрасную воровку и искусную лгунью, способную обворожить любого денежного мешка своей утонченностью и готической возвышенностью. А ее слабость... никогда делу не мешала, да и из под фарфоровой маски никогда не показывалась.
Вивиан аккуратно собирает крохи информации своей логореи - Фаэтона, впитывает все комментарии, слушает на репите плейлист с форума, мечтательно вздыхает, каждый раз вырисовывая в своем воображении, как выглядит ее недостижимый кумир по ту сторону экрана. У нее уверенность, что они с Лордом Фаэтоном похожи и он обязательно ее поймет, только бы хоть краешком глаза взглянуть. В гневе стучит острыми коготками по клавишам, выписывая простыни восхваления своего кумира или гневные ответы-комментарии на отзывы, порочащие ее предмет обожания.
Хьюго точно знал, что она его план раскусит, по тем хлебным крошкам, что он разбросал, остатками слепой ненависти, что не мог в себе скрыть к родной крови. И он отвлек ее самой главной слабостью - подсунув под нос того самого Фаэтона. Обожание затмило все остальное и Вивиан оказалась опять брошенной - отвратное чувство. Ей опять плохо, ей одиноко, она вновь та маленькая девочка, которую гонят отовсюду только потому что она есть. И даже то, что рядом сейчас квинтэссенция всего ее обожания почему-то не помогает.

---

заявка во вкусное и сочное секло

---

we don't talk about bruno vivian
Вивиан прекрасна и ее надо холить, лелеять и гладить по головке - так считаю не только я, но и Белль, так что Фаэтон х2 явно не оставит эту прекрасную милую девочку одну. Да и без игры тоже не оставим. Белль готовая с разбега на ручки заскочить  i'm your Phaeton; что ты там увидела в своем видении про меня и почему плакала? будем поносить Хьюго и ну хоть кто-нибудь и правда поверил, что этот аниме-астарион лис мертв? мы тут кстати хедканоним, что Вив еще и фанфики писала, дашь почитать? будем делить две кровати и один диван, научим тебя вести бухгалтерию с отрицательным значением, а Фея научит как правильно буллить в интернете. В общем трое на диване не считая банбу (с) Белль хочется не только жи одно стекло хрустеть, надо и проводить терапию фильмами и комфортиком.

---

Ваш пост

[indent] Убывающий желающим как можно быстрее откосить от дел полдень среди улочек Нью-Эриду выжег изгибы улицы до серо-стального оттенка. Солнце пробивалось сквозь накинутый вуалью смог, как ржавый прожектор с самых окраин Объездной, бросая длинные тени от небоскрёбов-гигантов, чьи фасады пестрели мерцающими голограммами на плоских табло: реклама синтетического безалкогольного пива в руках крайне милого банбу; новых приторно сладких духов, на которые с томно-полуприкрытыми глазами смотрела Астра Яо; новой киноленты с Моникой, чьи золотые волосы успели выгореть из-за отблесков на экране. Воздух гудел от статики проезжающих вдалеке машин вдоль шоссе, а под ногами хрустел битый стеклохром — осколки экранов, выбитых во время недавнего эфирного взрыва и нахрапа черных границ субкаверны.
[indent] — Это если найдем что-то стоящее среди этого хлама. — Собственный голос ломается и першит из-за забравшейся в легкие многолетней пыли. Хрупкая от времени и сырости бумага крошилась по краям, оставляя на пальцах чёрную пыль — частицы то ли чернил, то ли кремированных чуждых жизней. Он в инерциальной привычке проводил ладонью по узкому плечу рядом, продолжая взглядом вычленять среди размытого канцелярита хоть что-нибудь.
[indent] Где-то вдали завыла собезовская сирена, и Вайз невольно вздрогнул от протяжного разрывающего воя, будто нейросвязь на миг замкнула на общем для двоих больном воспоминании: тот вязкий бесконечный день, белый дым, чужой отчаянный крик, а потом... пустота в собственной памяти, как подчищенный кеш.
[indent] — Подумай о другом - из всех возможных рассчитанных вероятностей... суперпозиции возможных судеб. — Что-то внутри него зажигается эфирным заражением - нечто болезненное, гулкое, что должно было быть давно подчищенно, но продолжает существовать в корневой системе. Вайз болезненным взглядом скользит по знакомому лицу, в зеленых отблесках ловит чужое уставшее и плотно губы сжимает, сцепляет зубы до невралгического. Они обещали не давать себе ложной надежды, возведя курган из нулей и единиц, водрузив памятник на основу HDD - как главного наследия, которое никогда не оставят.
[indent] Была бы Кэрол довольна ими? Поводя пальцами вдоль темно-зеленой доски на выбеленной стене, выводя ровным росчерком очередную линии предстоящего чертежа, как вырисовывая карты последующих действий и слабо улыбаясь изгибом, словно клином ятагана из исторических фильмов старого времени — острым, смертоносным, гипнотическим, все повторяя заученное, приевшееся в основной исходный код.

for( ;; ) {         switch(rand() % 4) {             case 0: std::cout << "Что если... "; break;             case 1: std::cout << "А вдруг... ";  break;             case 2: std::cout << "Возможно... "; break;            }

[indent] Он морщится, прикрывает отяжелевшие веки и чувствует белые всполохи взорванных под веками звезд, пытаясь прийти в себя. Белль выскользнула и гремит, расшатывает реальность где-то совсем рядом, пока он сам чувствует себя до отвратительного беспомощным и глупым, как в далеком детстве, смотря на длинные строки кодировки и ничего не понимая, до липкого отчаяния и осознания собственной никчемности. На хрупких примятых листках не указан ни груз, ни возможное состояние объектов, лишь только размытые аккуратные формулировки, что нависают туманом войны над прошлым.
[indent] — Что ты там ищешь? — колеса старенького FOORKS скрипят под чужими резкими движениями, вторяз звону, вторят движениям, пыхтению и отчаянию.
[indent] Склад напоминал зуб, выбитый у города во время неистового слема на Реверб-арене: облупившаяся блеклая краска краска, под чередой кривых граффити и наклеенных редких объявлений. Взломанная дверь зияла червтоточиной черной дыры, из которой сочилось въедливое амбре — смесь машинного масла, плесени и старой ржавчины. Минутным помутнением забитые полки привлекают к себе, заставляют сощурить глаза и смарт-хрусталик фокусируется на кривых гранях мятых коробок и прогнувшихся полок.
[indent] Белль оказывается рядом, под плотным полупрозрачным пластиком с раскрасневшимися глазами протягивает ему телефон сломанной игрушкой на которой белым крестом отпечатался информационный вакуум. Он отвлекается от позабытых бумаг, кусает щеку с обратной стороны, словно пытается переварить полученную информацию. И холодными разрядами электрическими вдоль сочленений позвоночника проносится первобычное и страшное, оно подбирается к горлу паникой, заставляя распахнуть глаза.

if(rand() % 1000000 == 13) {             std::cout << " шанс всегда низок, но никогда не равен нулю ";             break;             }

[indent] — Уходим. Быстрее. — Он выпускает листы документации, они разлетаются желтоватым пыльным ковром вдоль чернеющего асфальта, перекрывают собой стершуюся разметку с силуэтами цифр. Вайз хватает сестру за запястье и дергает вперед, ближе к призывно раскрытым дверям минивэна, каждым шагом, что словно в слоу мо из всех популярных нынче боевиков отдается.
[indent] И тут что-то лопается натянутой струной на гитаре. Высекает короткий тут же умерщвленный звук и окатывает холодной электрической волной. На две целых и три десятых секунды в смарт-хрусталике стоит белая пелена тумана войны, отшатывает его легким порывом ветра, в то самое мгновение, когда мыльный пузырь границ каверны раздувается и поглощает. Сквозь смолянистое прокси чувствует сладкий привкус эфира на языке, щелкает зубами, пытается задержать дыхание и не выпустить углекислого газа вперемешку с отчаянной тревогой и голодным страхом.
[indent] Нет ни взрывов, ни огня, ни сносящей с ноги звуковой волны, лишь где-то вдалеке проснулся динамик и хрипит сигналом ракетной опасности, завывает до закладываемых пробками слухом. Легкий сквозняк приносит сладковатый аромат эфира и еле различимый звук битого хрусталя - формирования новых наростов на более уязвимых участках.
[indent] — Белль... — он вздрагивает от болезненного, что вдоль позвоночника пробегается приливными волнами, перехватывает чужую руку, тонкие пальцы переплетая со своими и чувство тепла на миг отрезвляет от проносящегося истеричного, что зарождается в легких опухолью. Воспоминаниями, что бьются с другой стороны черепной коробки, эхом взрывов и хлюпающего звука рвущейся плоти. Ему нужно еще несколько секунд - еще одно мгновение, чтобы убедить больной разорванный в лоскуты разум, что это все лишь отголосок прошлого.
[indent] FOORKS совсем рядом, Вайз отпускает руку сестры и плюхается на водительское сидение, гремит ключам, оставленными в зажигании. Щелчки реле под капотом, словно костяшки домино падают в пустоте и замирают в оглушающей тишине. Сладкий запах заражения мешается с горьковатым от пластика, пыли и потертой кожи вперемешку с духами. Вайз голову поворачивает, всматривается в чужие слишком похожие глаза и вздыхает устало - чуда не произошло, шанс всегда низок, но никогда не равен нулю, жаль что ему никогда не везло, когда дело касалось выбивания определенного процентного соотношения.
[indent] — Вроде в аптечке есть пара иммуноблокаторов. — Рука соскальзывает с застывшей коробки передач и стукается о погнутую крышку подлокотника. Прокси нервно выдыхает, длинные пальцы подрагивают от разогнавшейся под кожей крови вперемешку с тревогой и лживым призрачным ощущением, что где-то там у костей уже начинает нарастать эфир. — Сможешь связаться с Феей, нам нужен маршрут?
[indent] И вроде все как обычно, вновь под пологим куполом каверны, вот только мир вокруг непозволительно маленький, непривычно высокий, когда ты не в теле Эоса и под кожей чешется тревога, она расцветает красными бутонами где-то в желудке, тикающим по ту сторону таймером о том, что время убегает, а он здесь не один.
[indent] Где-то вдалеке слышится скрип и ломкий нечеловеческий окрик тех, кто ждал и готов вновь выйти на охоту...

ZENLESS ZONE ZERO
В среднем человек в день может врать до двухсот тысяч раз
Вот и я солгу сейчас
А потом ты уйдешь. Ты уйдешь, а я останусь
Evelyn Chevalier // Эвелин Шевалье
as is

---

"Мир — он ведь сложный. Необъятный. Полный лжи и притворства. Кому как не тебе об этом знать. Но даже в нём — ты умудряешься нести свет и тепло в души тех, кто хочет и может услышать суть, какую вкладываешь в свои песни. Нью-Эриду — последний оплот человечества. И ты — одна из тех тонких нитей, какая делает этот оплот прочнее."

Именно эта прописная истина проталкивалась тобой всё это долгое время в голову твоей случайной протеже.

Организация наняла тебя быть их глазами, ушами и, в нужный момент, руками. И надо же было так глупо, по-детски, влюбиться?
Корпоративный шпионаж, диверсии. Сколько их было в твоей жизни? Десятки, сотни? Скольких помнят твои руки и губы, кровь скольких испили клинки в твоих пальцах? Помнишь ли ты каждого из них, Эвелин? Помнишь ли ты скольких сгубила, ради очередной корпоративной игры где ты - лишь инструмент. Скальпель в руках черного трансплантолога, какой точным разрезом иссекает плоть своей жертвы, лишая ценнейших активов, а после оставляет кровоточащую, наспех зашитую рану. Но что же в тебе сломалось? Где же случилось, что твоя будущая жертва - стала той, кого ты ценишь дороже собственной жизни? Предать организацию, предать нанимателей. Непростительный удар по репутации наёмницы.

Остепенилась. Осела, стала мечом и щитом. Стала той, кого в народе бы назвали рыцарем в сияющем доспехе для юной принцессы. Ты предала, или всё же - нашла?

---

заявка в пару: Обсуждайте с Астрой

---

Ну-с, госпожа Шевалье. Рады приветствовать вас в нашем видеопрокате. У нас уже тут сидит много кто, и законники, с которыми есть о чем перекинуться парой слов(Особенно с Джейн, ведь вы явно знакомы, судя по боевому стилю), и ребята с Объездной, с которыми можно крепко выпить, а после - отлично у них переночевать, воспользовавшись услугой "Общая женская баня". И мы с братцем - тоже есть.

Как это, быть той, кто защищает одну из самых известных поп-звезд современности? Нет ли желания бросить всё, или в этом что-то большее, чем просто работа? Мы с Братцем вот думаем (Да и не только мы. Астранавты (Да-да, звучит даже хуже чем Астранутые) тоже), что между вами есть что-то, что можно назвать болезненным, дисфункциональным и столь нам с ним близкое. Так что мы, считайте, ищем себе семью. Коммуну-семью, в которой будем дружить своими больными привзяанностями. Пока я буду бегать с Астрой, ты сможешь обсудить всю тяжеть гиперопеки вместе с моим братцем. Уверяю - он даже сможет тебя чему-нибудь научить, он за мной с раннего детства приглядывает, а я та ещё непоседа (В отличии от этого домоседа с ОКР)

В общем. Ты это, приходи. Приводи с собой Астру, если можешь. Мы будем вас шипперить, вы можете подыграть, можете нет, но точно не сможете этого избежать. От себя обещаем, что поиграть мы вам найдём чем, с кем и как. Тут и детективы, и флафф, и просто "поговорить за жизнь". Опять же - ловля не одной, а цельных двух непоседливых покемонш на пару с Вайзом - явно пойдет на пользу. Ну а после я тебя обязательно заберу на Объездную, и даже не думай отмазываться. Возьмем Цезарь и Люси, выпьем по чарочке(и не одной), сунемся в парилку, где обсудим всю тяжесть бытия, а после - и в кадку с водицей студеной, такую уж точно найти можно. Главное - приходи!

---

Ваш пост

Покой, какой Белль ощутила — не был сравним ни с чем до этого. Даже объятия Кэрол, какие согревали и успокаивали Белль до самого конца, пока весь их мир не осыпался им на головы бетонными перекрытиями Академии, не были такими особенными. Она таяла в них, таяла под легкими прикосновениями, какие, как удары молоточка по пластинкам ксилофона, отстукивали и пересчитывали её прорезающиеся сквозь тонкую кожу ребра. Ей казалось — что даже этого много. Это было больше, чем она могла просить от Вайза. Гораздо больше, зная его характер, привычки и особенности. И потому сейчас, после этого неловкого, словно подростковому, поцелуя, оставленного ею на уголке чужих губ — она была готова пищать от счастья, зная что тот не решил её оттолкнуть или, того хуже, сбежать. Потому что здравый смысл, порожденный культурой общества их окружающего, потребовал бы именно подобного. И потому Белль была вдвойне счастлива, что именно в этот момент — к ней эти нормы не были применены, позволяя ей быть чуть большим, чем просто сестрой.

    —... Мне кажется мы говорим про разное сейчас, братец... Очень про разное. — Белль чуть слышно рассмеялась, закапываясь носом глубже в чужую шею, подтыкаясь самым кончиком в пространство между подушкой и головой, вдыхая запах волос, смешавшийся, за день, с выхлопом машин, пылью и множеством иных оттенков ароматов, какие порождал Эриду через свои маленькие заведения, раскиданные по городу подобно бисеру на столе творца. Она даже, как ей казалось, начинала дремать, медленно моргая и задерживая глаза закрытыми каждый раз чуть на дольше, чем в предыдущий. Кошмар не отступил, но оказался успешно загнан обратно в самый край уголка глаза. Он, кажется, никогда не отступит до конца. Его не вытравить ни кодом, ни опытной рукой хирурга. Он — навсегда здесь, рядом. Потому что этот кошмар длится ровно столько, сколько нет академии. Сколько нет любящей и заботящейся о них богини, какой стоило поклонятся хотя бы за то, как изящно она управлялась с технологиями, какие до сих пор недостижимы для жителей Нью-Эриду. —... Но мне нравится что ты доволен тем, что видишь перед собой.

    Незримая, скрытая положением головы улыбка сама собой вскрыла свое наличие из-за поднявшихся щек, какие заставляли веки смыкаться чуть плотнее. Всё же он был, в сущности, прав. Когда она впервые, по случайности, открыла те глубокие участки кода, какие сокрыты за множеством защитных систем, так тщательно выстроенных Кэрол, она и сама пропала в себе на многие часы, изучая каждую строчку, каждый завиток нулей и единиц, какие кружили в визуализирующей системе с этим забавным фильтром. Кэрол — любила фильмы. И любила сделать красивую отсылку на какой-нибудь из них. Как та стена из нулей и единиц, какая плавна перетекает в воду и становится морем. Будь в этом завязан кто-то, кто не настолько полюбил классику кинематографа, то оставил бы, вероятно, простые полотнища текста, какие даже не удосужился бы обернуть для интересности и легкости восприятия в любую иную интерактивную форму. А она сделала, подарив им, пожалуй, безграничный мир, какой можно познавать долгие годы, так и не найдя ему конца и края. Кэрол — была демиургом, какой постарался на славу, пусть и не успев закончить свой Magnum Opus.

    Она примяла чужие ноги своими, стиснула их, подпихивая стопы так, чтобы зацепиться за Вайза лишь крепче, и теперь уже точно не давая и шанса сбросить себя просто так. Она подавалась вслед за пальцами, всем телом, словно змеёй, извиваясь под прикосновениями, какие спускаются по бугристому позвоночнику вниз, пробуя под подушечками пальцев каждую неровность. И взамен она сейчас лишь может вновь и вновь провести по оставленным ею царапинам, пальцами сминая кожу и собирая в небольшие складки, какие так легко выскальзывают из рук.

    —Ты только не увле... Аа! — Вскрикнула Белль, чуть подскакивая на месте, дергаясь всем телом и ощущая как резко чужие пальцы с силой сдавили нежную кожу впиваясь в очень-уж неудачно расположенные впадины на несовершенном человеческом теле. Это было не столько больно, сколько неожиданно. Крепкое нажатие пальцами позволило ими скользнуть под косточку, причиняя некоторое количество боли, которая, причудливым образом, растеклась по всему телу мелкой дрожью, вместо положенного подобной боли резкого сжатия всех мышц.

    Её тело, само того еще пока не осознавая, резко принимает вертикальную позицию вслед за движением Вайза. Инстинктивно, практически бессознательно она сумела сгруппироваться и спокойно, без лишнего писка, усесться на его бедрах, прижимаясь к к нему всем телом так, будто они всё еще лежат на постели. Одеяло медленно поползло вниз по плечам, обнажая их движениям прохладного воздуха. Её пальцы проскальзывают вновь, оглаживая согбенную спину брата. Она мягко проводить самыми кончиками пальцев, а после — прижимает к спине ладонь, поднимая и опуская её вдоль всего позвоночника.

    —Тише... Тише... — успокаивающе шепчет Белль, смотря на то как уведомления перед глазами сообщают о том, что соединение разорвано, высыпая ворох прочих сообщений о последних изменениях. Она только лишь движением зрачка их смахивает, словно метлой осенние листья, возвращая себе обратно контроль над собственными глазами. — Ты справился, братец. Ты справился...

    Жарко дыхание срывалось с её губ плотной маслянистой стеной, какая испариной оседала на чужой коже. Её пальцы медленно поползли к загривку, зарываясь в чужие волосы и осторожно прочесывая их, проводя кончиками коротких ногтей по затылку. Она щекой жмется к его виску, склоняя голову ниже. Губами горячими хватается за самый кончик хряща на ухе, оставляя поцелуи один за другим, проходясь по вискам и макушке.

    — Соберись... всё вернется, подожди немного, — продолжает успокаивать брата Белль, попутно покрывая его голову мелкими поцелуями, какими та сыпет так, как не сыпала до того. Часто, мелко, одаривая каждый сантиметр до какого может дотянуться губами, руками обжимая чужое тело и не отпуская от себя ни на сантиметр. — Я рядом, слышишь..? Я в порядке... Для меня ты просто отключился от системы.

    Сыпет поцелуями и болтает без умолку, рассказывая что сейчас точно всё хорошо и он справился с делом на 200%.
    —Скажи как перезапустишь зрачки, хорошо? — проговаривает она так, чтобы Вайз мог ориентироваться на её голос. Сама не отлпает, продолжая проявлять всю имеющуюся в ней тепло и нежности сквозь прикосновения всей собой. — Мы справимся... Ты справился... Всё хорошо...

DUNE
"А это кто? Боже избави, это же принцесса Ирулан, прячущая свою необузданную дикость в соблазнительном теле"
Irulan Corrino // Ирулан Коррино
florence pugh

---

Принцесса Ирулан Коррино - дочь императора Шаддама IV. Ирулан родилась, когда ее отцу Императору было 57 лет. Мать Ирулан, Анирул, была членом ордена Бинэ Гессерит. По ее стопам пошла и сама Ирулан. У Ирулан четыре родные сестры - Чалис, Венсиция, Джосифа и Руги, которые младше ее по возрасту. Юность Ирулан провела в Ройял-Креш, резиденции правящего дома Коррино. В четырнадцать лет Ирулан узнала, что ее отец хотел бы породниться с домом Атрейдесов, и если бы Ирулан была старше, то могла бы стать женой герцога Лето Атрейдоса. Но не только юный возраст дочери, но и планы Бинэ Гессерит вмешались в планы Шаддама IV.
Долгие годы Ирулан придерживалась взглядов Бинэ Гессерит.
После битвы на Арракисе, в 10193 ПГ, благодаря протекции Преподобной матери Гайи Елены Мохайен, Ирулан стала женой императора Пола Атрейдеса. Первое время Ирулан была недовольна тем положением, в котором оказалась. Находясь все еще под властью идей Бинэ Гессерит, она делала все, чтобы стать матерью наследника Императора, но главным камнем преткновения для нее всегда была наложница Пола - Чани. Ирулан вступила в заговор против мужа, но активного участия в нем так и не приняла. После того, как Пол ушел в пустыню, Ирулан осталась с Алией и детьми Пола и Чани, Лето и Гханимой. 
Ирулан - талантливая писательница, из-под ее пера вышло несколько книг о ее муже - Муад'дибе. Ирулан написано 20 книг.

---

заявка в пару: нет

---

Мне кажется, что в книгах (а тем более в фильмах!) Ирулан недооценивают, и мне бы хотелось исправить эту ситуацию здесь, во время игры. Во-первых, Ирулан - Бинэ Гессерит, как и ее мать. Не стоит забывать об этом. Почему бы ей не обращаться к этим знаниям чаще, как делают это другие представительницы ордена? Явно Ирулан должна знать о многих тайнах ордена и, может быть, даже намеренно входила в доверие Преподобной Гайи Елены Мохайен. Во-вторых, Ирулан - принцесса. Всю жизнь она прожила рядом со своим отцом, и вместе с сестрами и матерью знала только одну жизнь - жизнь дочери правящего Императора. Это, несомненно, повлияло на ее характер, на ее умение держать себя в обществе. В-третьих, Ирулан - жена Императора. Пусть и формально. Но она входит в Императорский совет, а, значит, с ее мнением должны считаться. К тому же, будучи законной женой Пола, она член семьи Атрейдес.
Я думаю, что все эти факты из биографии Ирулан, позволят сделать ее интересной, а не марионеткой в чужих руках. Что касается наших отношений, то они будут каноничные. Будите ли вы принимать тот факт, что Ирулан любит / любила Пола по своему или нет, остается вам на откуп. Но я все-равно хочу, чтобы отношения не ограничивались ссорами и взаимными претензиями. Точек для соприкосновения в игре у нас много. Можем взять момент из телесериала "Дюна" (2000 года) [я не смотрел, но это не важно], где Ирулан знакомится с Полом еще на Аракисе (на сюжет это никак не влияет), а также все события между "Дюной" и "Мессией Дюны", саму "Мессию Дюны".
Внешность я оставил Флоренс Пью, но если вы найдете другую прекрасную блондинку, то давайте обсудим.

бонус в пользу внешности Фло

---

Ваш пост

Солнце очертило круг и тонуло в песках. Этот долгий день заканчивался. В пещере стали собираться фримены. Пол видел: их лица почти ничего не выражали. Он не знал, как они мирятся со своим горем, но сейчас их лица казались масками. Стилгар сказал:
— Я приказываю соблюсти полный обряд. Джеймис был нашим спутником, братом-бедуином ихвана.
Про полный обряд Полу рассказали почти сразу. Он заключался в том, чтобы забрать воду Джеймиса и отдать ее Полу. После его победы в поединки вода Джеймиса стала его водой. Пол вздрогнул. Он посмотрел на мать, которая теперь тоже надела конденскостюм. Она выглядела очень собранной, хотя он знал: леди Джессика скрывала свои истинные чувства только благодаря умениям Бинэ Гессерит. Ни она, ни тем более он сам не ожидали, что этот поединок закончится именно так. Пол, который прежде не убивал таким образом, хотел, чтобы Джеймис сдался, но подобное противоречило обычаям фрименов. Леди Джессика поймала его взгляд, покачала головой, сжала губы. Даже без слов Пол понимал, о чем думала его мать. Если он не будет участвовать в обряде, если не примет воду Джеймиса, то не сможет заслужить уважение среди фрименов. Вряд ли леди Джессика верила в мифы о Лисан аль-Гаиб. Как гессеритка она не могла не знать, что сестры ордена умело использовали эти верования в своих целях. Но она понимала, что от этого зависит их жизнь с сыном.
И в тот момент, когда Пол хотел отказаться от воды Джеймиса, она сказала:
— Ты примешь ее.
Ты примешь ее. Этот голос, этот особый голос матери, который она никогда не применяла по отношению к нему, теперь звучал в его голове. Он будто бы запомнил не только сами слова, а те чувства, которые его мать вложила в них. Сделать очередной шаг. Пол почувствовал дрожь в своих руках. К чему был этот шаг? Предзнание и прежде показывало ему его связь с фрименами, но каждый шаг отделял его от старой жизни, приближая к новой. Его мать делала все, чтобы они выжили, но она не видела, не могла видеть то, что речь теперь идет не только о жизни.
Пол подошел к леди Джессики. Солнце окончательно село, и небо стало кроваво красным. В пещере же неожиданно смолкли все, кроме Стилгара. Его голос звучал ровно, торжественно. Пол заметил, что и леди Джессика дрожит. Пока Стилгар говорил, он позволил себе перевести взгляд на других фрименов, невольно выхватывая Чани. Она стояла не так далеко от них, но все же, не приближалась. В темноте пещеры было трудно разглядеть ее лица, но Пол все равно не отводил взгляда какое-то время. Но когда Стилгар объявил, что настало время прощаться с Джеймисом, Пола потеснили. Часть фрименов уходили в одну сторону, Пола теснили в другую. Туда, где рядом со светошаром, освещавшем эту часть пещеры, стоял Стилгар. Он вновь подумал о Чани и своей матери, которых он уже не видел за фигурами мужчин. Пол понимал: это часть ритуала и ее нужно соблюдать.
Около Джеймиса лежали его вещи. Каждый, кто подходил к нему, брал одну из вещей и говорил слова. Пол не заметил, как в этот круг протиснулась его мать. Она взяла его платок. Пол нахмурился. Он хотел сейчас развернуться и уйти, уйти в пустыню и просидеть там до самого утра. Уйти, чтобы не слышать, что каждый фримен, что даже его мать, говорит, что Джеймис был его другом.
Все это ритуал, всего лишь ритуал, твердило подсознание. Все это нужно делать, потому что так положено. Но осознание того, что именно он стал тому причиной, давило на него. Пол видел, как подходят фримен за фрименом, мужчины, женщины, дети. В круге их становилось все меньше, пока он не понял, что остался совсем один. Он знал, что ему нужно повторить тоже, что делали остальные. Среди вещей Джеймиса Пол заметил бализет. В воспоминаниях тут же возник Гарни Холлик. На мгновение он представил, что это Гарни лежит здесь, а не Джеймис.
— Я был другом Джеймиса, — прошептал он. По его щеке скатилась слеза. – Джеймис научил меня тому, что когда убиваешь, платишь за это.
Пол не видел, почувствовал, как отреагировали фримены, увидевшие эту слезу.
— Он жертвует влагу мертвым, — донеслось до него, но Пол не обернулся. Он по-прежнему сжимал бализет в одной руке и пошел в сторону Чани, которая стояла в отдалении. Обряд продолжался, и должен был завершиться принятием воды. Но сейчас люди все еще пели, тем самым прощаясь с Джеймисом.
Кличет полная луна, Шай-Хулуд зовет со дна…
Воспользовавшись этой паузой, Пол еще ближе подошел к Чани. Он был рад, что сейчас на них никто не обращает внимание, но понимал, что это ненадолго. Скоро все взгляды вновь обратятся к нему.
— Они хотят, чтобы я принял его воду, — тихо сказал Пол Чани, хотя она это знала и без него. Он знал насколько священна вода на Аракисе, насколько священна она для фрименов. Это означало, что фримены принимали его. Те фримены, которые верили Стилгару. Но были еще и другие. Неожиданно Полу захотелось узнать, что об этом думает Чани. Он отвел глаза. О своих видениях, которые были прежде, он ей не говорил. Она не могла знать, что он видел ее прежде, а не только узнал за этот день. Но Стилгар просил, чтобы она присмотрела за ним, а, значит, он вполне мог спросить ее про это.
— Зачем они хотят этого? Они же не верят в то, что я могу стать одним из них.

GENSHIN IMPACT
дочь зла
Furina // Фурина
original

---

Она появилась в трущобах Фонтейна внезапно – в таких местах новых людей подмечаешь сразу. Про нее шептались: кто она? Разлившаяся аристократка? Знатная дама, сбежавшая от навязанного замужества?

Её волосы были неловко коротко острижены, словно кто-то отрезал их в спешке, без заботы о том, как она будет выглядеть. Но гладкость её рук и мягкость кожи выдавали человека, никогда не знавшего тяжёлого труда. В ней не было той угловатой резкости, которая появляется у людей, привыкших к борьбе за выживание. 

Она была странной. Днями сидела в одном и том же месте, закутавшись в потёртый плащ, и едва замечала проходящих мимо. Иногда тихо напевала себе под нос старые баллады, чьи слова давно стерлись из памяти обитателей трущоб. Первое время она ни с кем не разговаривала, а когда кто-то пытался обратиться к ней, лишь растерянно кивала или отводила взгляд. 

Матери одёргивали своих детей: 
— Не подходи. Она сумасшедшая. 

Безумие здесь тоже не было редкостью, но люди сторонились всего, что могло доставить неприятности. А вот дети… Дети всегда чувствуют иначе. Им было не страшно. Они подходили ближе, затаив дыхание, слушали её негромкие напевы, ловили обрывки её сказок. Развлечений в трущобах было мало, и, хотя родители всё ещё не доверяли незнакомке, они не могли отобрать у своих чад даже такую крохотную радость. 

Со временем женщина, державшая таверну на краю трущоб, стала замечать эту странницу. И когда однажды ночь была особенно холодна, а незнакомка сидела на том же месте, дрожа от холода, хозяйка таверны вышла к ней. 

— Ну что ты тут сидишь, девочка? – пробормотала она и протянула руку.   

— Пойдём, – вздохнула хозяйка, помогая ей подняться. – В кухне всегда найдётся работа. Будешь мыть посуду, а взамен получишь горячий ужин и крышу над головой. 

Она медлила. А потом, словно отважившись на что-то важное, осторожно взяла протянутую руку.

---

заявка в пару: нет

---

Как видите я не сторонник личного квеста Фурины (ну какая, блин, сцена ), поэтому ищу сломленную девушку (депрессия, птср, психозы и  другие  признаки помутнения сознания), можем вписать также, что лишённая проклятья, ее память с трудом справляется с таким объемом воспоминаний.

В рамках АУ также хочу поиграть, как человеческая жизнь Фурины идет вперед, а Нёвиллет не успевает за ней, наполовину жалея, что не использовал те 500 лет, чтобы узнать ее получше (например поиграл бы Нёвиллета на условой свадьбе Фурины или как она становится матерью) короче вайб Фрирен.

---

Ваш пост

чуть позже будет