Так решил их король. Их будущий король, тот, кто покорит Вестерос. Он мужчина, ему и принимать решение, на ком жениться, но Рейенис все равно чувствует свою вину, потому что она знала, к а к действует на Эйегона, потому что она чувствовала, что нравится ему, потому что сама позволяла себе увлекаться им все больше и больше, и в итоге...

Он так решил, но Рейенис приложила к его решению свою нежную белую ручку, а Висенье пришлось бы лишь смириться. Если она любила Эйегона, все было еще ужаснее; в чувствах сестры Рейенис сомневалась, так как, по ее мнению, влюбленные девушки ведут себя иначе. Влюбленные девушки даже смотрят на предмет своей любви иначе, с особым блеском в глазах.

Или же Рейенис видела только собственный блеск — во всем. Всегда. Только она имела значение; младшая и потому избалованная, Рейенис выросла беспечной, легкой и легкомысленной. Захотелось — сделала. Уже после она думала, стыдно ли ей за тот или иной поступок, и стыдно было редко. Она мастерски умела себя оправдывать, и сейчас тоже — Рейенис твердила себе, что Висенья не влюблена в Эйегона, а значит, будет просто расстроена, потому что какая женщина не расстроится, если поймет, что она не единственная — даже у нелюбимого? Висенья должна была стать женой их брата, вот и все. Так было предписано. Рейенис не виновата, что Эйегон полюбил и ее тоже; даже если она кокетничала с ним при любой удобной и не очень возможности, он мог попросту игнорировать это. В постель к нему она не лезла — без приглашения. Наконец, Висенья не станет отвергнутой невестой, она станет второй женой. Первой женой, поправляет себя Рейенис. Первой. Вторая — она. Вторая сестра, вторая жена, вторая королева. Но — королева, а не принцесса и, упаси великие боги, не леди какого-то из здешних краев. Больше всего она боялась, что ради политики придется выйти замуж за кого-то... чужого. Все они здесь были чужими, даже те, о ком говорили, как о доблестных и благородных мужах.

Эйегон был родным.
Висенья тоже была родной.

Что, если выходка Рейенис разрушит это родство? Вис многое прощала ей, даже когда Мераксес достался младшей, но дракон — это дракон, а мужчина... что, если этот брак сломает их семью, а не соединит крепче?

Рейенис старается думать о платьях. Ее наряды заказали, конечно, позже, и, конечно, тайно, но никого не удивило, что она возжелала обновок, да и на свадьбе брата и сестры ей полагалось блистать. Не ярче невесты, но она теперь тоже была невестой, и, узрев свой свадебный наряд, ей удается на миг [или дольше] забыть о терзающей душу вине. Ей очень идет. Эти рубины, эта вышивка, тончайшие ткани... портнихи вертятся вокруг нее, улыбаются, она улыбается им, и все кажется таким прекрасным, безоблачным, счастливым...

но.

Вис присылает ей свои наряды — чтобы оценила. Рейенис просит портних отложить в сторону, и так знает, что прекрасны. Они обе будут прекрасны. Возможно, это правда правильно — у дракона три головы. Эйегон, Висенья, Рейенис. Балерион, Вхагар, Мераксес.

— Вис?..

Будто ее застали на месте преступления; Рейенис знала, что рано или поздно им придется поговорить, Рейенис надеялась, что в это время рядом с ними будет Эйегон, который все уладит [она постоянно надеялась, что кто-то из старших все уладит], она боялась реакции сестры — не гнева, но... [гнева тоже, на самом деле], но больше другого.

Висенья же не может расплакаться, например? Только не Вис, она была сильной, она была истинным драконом, как и Эйегон. Рейенис на дракона походила куда меньше, хотя и любила летать даже больше, чем танцевать.

— Да, изменения в планах... — щеки предательски краснеют. Рейенис взмахивает рукой — как в танце, — Пожалуйста, оставьте нас.

Она не приказывает слугам, она всегда просит. Иногда эти просьбы звучат приказами, но неизменно Рейенис говорит "пожалуйста" и "спасибо". Портнихи кланяются, прежде чем уйти из ее покоев.

Рейенис закусывает губу. И что теперь? Она же умела говорить красиво, она умела сплетать слова в стихи, в песни, она умела очаровывать мужчин, она могла бы, возможно, в будущем вести переговоры с кем-то из здешних королей, но, глядя в глаза сестры [б л е с т я щ и е] — все слова теряются.

Впервые она видит Висенью такой. будто светящейся изнутри, и свет то не от пожарищ, а от нежных солнечных лучей. Неужели она правда...

— Знаешь, Вис, говорят, что у дракона... — да в седьмое пекло эти красивые фразы. Висенья заслужила, чтобы Рейенис была с ней честной. — Неважно, что говорят, — она встряхивает серебристыми локонами. — Это все только для баллад менестрелей. На самом деле... понимаешь...

"так решил Эйегон"
"я не думала, что так выйдет"
"мне оставалось только покориться"
"я правда не собиралась влезать между вами"
"это не мое желание"

...и все это ложь. Так решил Эйегон — но не только. Рейенис думала и надеялась, что все выйдет именно так, и кому еще оставалось только покориться — это тоже вопрос. Это было их общее с братом желание.

Да скажи ты уже правду, Рейни.

Раз, два, три —

— Я тоже стану женой Эйегона. Мы обе выйдем за него замуж.